— Больше нет с тех пор, как умер мой отец. Дядя Кристофф взял управление на себя, заменил членов правления и теперь управляет этим местом как тиран. Сколько исков о домогательствах мы замяли из-за него?
— Боже, уже сбился со счету.
— Точно? Я каждый день надрываю задницу, работая со своими материалами дела, чертовски стараюсь в федеральном суде, чтобы сорок процентов моих вердиктов оплачивались случайным помощникам, потому что дядя Кристофф не может держать руки при себе. Мне лучше начать одному, так что, согласен? Я буду давать тебе прибавку на десять процентов и месяц отпуска каждый год.
— Я бы ушел с тобой, даже если бы ты платил мне гроши, — пищит Эрнест.
— Я чувствую, что научил тебя кое-чему получше. — Я поднялся по лестнице ко входу. — Переведи меня на Розу, хорошо?
— Мне подготовить для нее чек?
— Возможно, но тебе нужно будет обсудить это с Отделом кадров и Комитетом по этике. Не хочу, чтобы тебя обвинили в сговоре.
— Хорошо. — Я слышу слабый звук щелкающих клавиш, когда Эрнест отправляет электронные письма всем соответствующим сторонам, а затем слышу голос Розы.
— Добрый день. Это Роза.
— Привет, Роза, это Уайет. Я увольняюсь, поэтому меня не будет рядом. Просто хотел предупредить тебя, — она вздыхает.
— Не хочу подавать в суд на фирму. Это будет выглядеть не этично, и другие фирмы не будут работать с тобой из-за этого.
— Я знаю. Эрнест пришлет тебе кое-какие документы для урегулирования. Забирай деньги и беги. Мне пора. Береги себя, дорогая.
Дома тихо. Я ненавижу, когда Люси здесь нет, а она прожила со мной всего два дня. Я звоню ей, но линия переходит на голосовую почту. Это я тоже ненавижу. Раздается звонок в дверь. Оборачиваюсь и с разочарованием вижу, что это курьерская служба.
— Уайет Донован?
— Да. — Беру блокнот и расписываюсь. Это кольцо для Люси.
Я хотел подарить ей розовый бриллиант, потому что она любит розовый цвет, но это был не тот камень, который они оправили. Оно находилось в сейфе и было отправлено самолетом моему ювелиру, который поместил его в платиновую оправу, окруженную дюжиной белых бриллиантов VVS. Это изюминка программы. Надеюсь, что это заставит всех богатых сук истекать кровью от зависти.
— Сначала мне нужно увидеть удостоверение личности.
Я хватаю свой бумажник и показываю права. Курьер передает коробку, и я даю ему большие чаевые, и, уверен, теперь он счастлив как никогда. Пинком захлопываю дверь и отправляю сообщение Люси.
Не знаю, чем ты занята, но я уволился с работы. Меня могли бы уволить, но я опередил их. Это из-за дяди К. Я не стою на улице с коробкой личных вещей, но мне не помешает толика любви от моей невесты. Есть какие-нибудь идеи, когда ты будешь дома?
Ответ пришло быстрее, чем я думал.
Ты уволился? Это ведь фирма твоей семьи! На двери было твое имя.
Почему все так удивлены? Я не женат на своей работе. Или фирме. Единственный человек, на ком я женюсь, — это ты. Кроме того, это здание принадлежит мне, и четвертый этаж свободен. Я собираюсь поселиться там после того, как у нас закончится медовый месяц. Ты не обязана со мной ютиться. Там достаточно места. Секретарша дяди К тоже будет искать новую работу. Приходи домой и обними меня, пока я буду рассказывать тебе все подробности.
Ладно.
Люблю тебя.
Кажется, напечатать последнюю фразу было правильным.
Глава 20
Люси
Стараюсь не плакать, перечитывая текст снова и снова, сидя на заднем сиденье такси. Если кто-то и должен знать, как быстро может измениться жизнь, так это я. Только я бежала домой, собираясь сказать Уайету, что не могу выйти за него замуж, как снова бегу к нему, но уже совсем по другой причине.
Все будет хорошо. Чувствую это всем своим сердцем. Сердцем, которое все это время пыталась защитить. Теперь понимаю, что это невозможно. Особенно не от Уайета. Он забрал его с того первого дня, как вошел в мою жизнь, словно белый рыцарь. Если убегу, мое сердце разобьется точно так же, как если бы я осталась и между нами ничего не получилось. Но, по крайней мере, оставшись, я получу шанс на другой исход, в то время как бегство гарантирует разбитое сердце.
Такси едва останавливается, когда я выпрыгиваю. Бросаю кучу наличных таксисту и одновременно благодаря его за поездку.
Дверь в таунхаус открывается еще до того, как подхожу к ней. Лицо Уайета озаряется улыбкой при виде меня. Я бросаюсь к нему, и он тут же ловит.
— Я люблю тебя, — говорю я, прежде чем поцеловать его, изливая все, что когда-либо чувствовала к нему. Он целует меня в ответ.
— Черт возьми, я тоже люблю тебя, красавица. — Он пинком захлопывает входную дверь, прижимая меня к ней. — Я буду увольняться с работы каждый день, если в ответ меня будет ждать такая реакция. — Я фыркаю от смеха. — Ты плачешь?
Я киваю.
— Я боюсь, но... — Я облизываю губы, все еще ощущая на них его вкус. — Не хочу фиктивного брака, но, думаю, что теперь, когда ты уволился, тебе не нужна свадьба. — Осознав это, я замолкаю. Я была так сосредоточена на том факте, что работа Уайета не была для него делом номер один, что забыла про эту маленькую деталь.
Дерьмо. Все это время я пыталась не выходить замуж, и теперь все, что чувствую, — это разочарование от осознания того, что не выйду замуж. Я хочу быть его женой больше всего на свете. Хочу быть для него всем.
— Мы все еще собираемся пожениться. — Улыбка сползает с его лица, и на нем появляется выражение решимости, когда он несет меня через дом в гостиную. Он садится на диван, держа меня у себя на коленях. — Я больше не занимаюсь этим дерьмом.