За всю свою жизнь Адам никогда не видел, чтобы кто-нибудь радовался чему-то так, как Дарси радовалась своей новой одежде. Когда она выходила из магазина с тремя пакетами в каждой руке, у него так и вертелось на языке саркастическое замечание о том, как хорошо она тратила деньги, не являющиеся ее собственными. Но то, что Адам увидел на ее лице, заставило его оставить свои мысли при себе. Ее огромные глаза переполняло радостное удивление, какое ему приходилось видеть лишь у маленьких детей рождественским утром. Адам провел большую часть своей жизни, слоняясь по всему свету, и видел многое. Кузина Элизабет называла его пресыщенным. «Видел, пробовал, надоело», – говорили о нем, как о паршивой овце, в семье Монтгомери.
Но Адам не думал, что когда-либо видел что-нибудь похожее на выражение лица Дарси в этот момент. Она смотрела прямо перед собой; казалось, ее глаза не видят ничего, кроме внутренних образов, которые делали ее совершенно счастливой.
— Может, мне стоит понести это? – спросил он, не в силах скрыть веселья в своем голосе.
Когда Дарси не ответила, Адам потянулся, чтобы взять у нее один из пакетов, но она так крепко вцепилась в веревочные ручки, что ему бы пришлось сломать ей пальцы, чтобы заставить отпустить ношу.
— Возможно, вместо этого мне следует понести вас, – сказал он, но она никак не отреагировала на эту насмешку. Дарси все еще смотрела в пространство глазами, полными удивления от сбывшегося чуда.
— Пойдемте, – доброжелательно позвал Адам, – давайте вернемся в гостиницу. Время ланча. Вы голодны?
Когда и упоминание о еде не вызвало у нее никакой реакции, он помахал рукой перед ее лицом. Дарси даже не моргнула.
На мгновение Адам задумался, не перекинуть ли девушку через плечо и не понести ли ее; пакеты, вероятно, весили больше, чем она сама. Но они были на людной улице, а ему совсем не нужны были дополнительные сплетни. Положив руки на ее плечи, он повернул Дарси в нужном направлении и легонько толкнул, чтобы заставить ее передвигать ногами. Так он довел ее до перекрестка.
Когда сигнал светофора сменился, Адам вынужден был еще сильнее подтолкнуть Дарси, чтобы заставить ее вновь начать движение. Ему удалось удержать девушку от падения, когда она шагнула с тротуарного бордюра на дорогу. На светофоре остановилась всего одна машина, женщина в ней опустила стекло и высунула голову наружу.
— С ней все в порядке?
— Все нормально, – отозвался Адам. – Новая одежда. – Он кивком указал на шесть магазинных пакетов, которые Дарси сжимала так, как будто от этого зависела ее жизнь.
— А, понимаю, – сказала женщина, ее голова вернулась обратно в машину. – И почему ты никогда не покупаешь мне ничего нового? – обиженно спросила она сидящего рядом мужчину.
Когда они достигли противоположной стороны улицы, Адаму ничего не оставалось, как обхватить Дарси за талию и приподнять, чтобы преодолеть бордюрную преграду. Он привык к женщинам, которые весили больше Дарси, так что, когда он поднял ее, ее ноги оказались почти на фут выше препятствия, а голова ударила его в подбородок. Как только она снова оказалась на тротуаре, он смог направить ее назад на подъездную дорожку к Роще, затем вокруг основного здания к их коттеджу.
Оказавшись внутри, Дарси остановилась.
Ну и что теперь делать? Адам немного подумал. Несмотря на то, что он в своей жизни часто путешествовал, немало повидал и много чем занимался, внутрисемейные отношения не были тем, в чем он хорошо разбирался. Что сделал… ладно, что сделал бы муж в подобной ситуации? Хотя неужели это нормально для женщины вести себя подобным образом после шопинга?
Вешалки – было его единственной мыслью. Может, у него получится занять ее развешиванием новой одежды. Вдруг эта задача выведет ее из транса. Остановившись на этой мысли, Адам прошел в спальню Дарси и открыл дверь гардеробной. Здесь были вешалки, но не было одежды. Совсем. Где ее вещи?
Озадаченный, Адам прошел к комоду у противоположной стены и открыл ящик. Внутри оказалась пара застиранных хлопковых трусиков, пара протертых на пятках носков, пара аккуратно сложенных голубых джинсов и длинная футболка, которая, как он предположил, использовалась в качестве ночной рубашки. Зайдя в ванную комнату, Адам начал хмуриться. На полочке лежала зубная щетка, которая, должно быть, уже отпраздновала свой пятилетний юбилей (щетинки были до того изношены, что практически расплющились о рукоятку), и коробочка пищевой соды, заменяющей, как он понял, зубную пасту. Здесь же стоял пластиковый флакон с дезодорантом, по внешнему виду которого можно было подумать, что он предоставлен гостиницей бесплатно.