ли ты пьешь или без, поэтому, не стала класть, - с этими словами, собеседница пододвинула мне сахарницу. - Две ложки сахара, - зачем - то пробубнила я себе под нос, насыпая сладость в кружку. - Я запомню, - с опять же легкой улыбкой на устах, произнесла она. Последний раз, я здесь была, когда ее родители еще жили вместе с ней... Забыла об этом месте на целый год, отдаваясь компании "друзей"... Повисло молчание, перебиваемое только стуком капель о подоконник за окном. От неловкости, я уставилась на содержимое кружки и тяжело выдохнула. И поняв, что это было весьма громко, медленно подняла взгляд на девушку. Но она никак не отреагировала. Держа в одной руке кружку, она вперилась взглядом в окно. Ее профиль не был похож на профиль семнадцатилетней ученицы одиннадцатого класса. Собранные в небрежный пучок слегка кудрявые волосы, давали ей лет двадцать пять. Слегка нахмуренные брови и напряженные губы говорили о том, что ее что-то беспокоит. - На кого ты была зла сегодня? - вдруг спросила она. -Что? - не поняла я сначала ее вопроса. - Ты буквально полыхала от гнева, когда мы встретились у подъезда, - разъяснила девушка, смерив меня беглым взглядом. - А, - протянула я, - помнишь ребят, с которыми мы гуляли все время? - Смутно, - неловко улыбнулась она, повернувшись лицом ко мне. - В общем, - не предала я значения ее ответу, - они оказались полными скотами, - слишком бурно ответила я. - Да? И почему же? - подперев голову рукой, собеседница с интересом оглядела меня. - Говорят в лицо одно, а за спиной другое, - остервенело, дернула плечом я. - Не хочу иметь дело с такими крысами, как они. - Да, говорить за спинами людей - это низко, - согласно кивнула девушка. - Но, не стоит ненавидеть людей, только поэтому. Ведь, сейчас, ты тоже говоришь со мной у них за спиной, не так ли? Помедлив, я кивнула. Комната снова заполнилась тишиной. Бог знает сколько мы там просидели, я потеряла счет времени. Комфорт и спокойствие в этой квартире въелись в мою кожу. - Ох, уже так поздно? - поглядев на наручные часы, девушка потянулась за моей уже опустевшей кружкой. - Твои родители не буду волноваться? - Им все равно, где я и с кем, - махнула я рукой. - Они уже второй день из запоя не выходят, - на этих словах, я прикусила свой болтливый язык, а ее рука остановилась в миллиметре от цели. И на ее запястье, я готова поклясться, что там были... шрамы. - Неприятная тема, да? - не заметив моей догадки, она все же убрала кружку в раковину вместе со своей и вернулась на место. - Угу, - задумчиво кивнула я. - Тогда мы упустим ее, - снисходительно улыбнувшись, она натянула рукава рубашки. - Но, думаю, тебе все же лучше вернуться домой. Уже полночь. - Думаю, ты права, - подымаясь с места, я невольно снова взглянула на ее руку. Видимо, заметив мой пристальный взгляд, девушка встревожилась: - Что-то не так? - Нет, - быстро натянула улыбку я. - Просто задумалась. Проводив меня до прихожей, подруга пожелала мне приятных снов и закрыла дверь. Весь путь до своей квартиры, мое сознание не покидала эта картина. На смугловатой коже отчетливые следы аккуратных надрезов, разной глубины и величины. Неприятное чувство осело где-то в глубине моей души. И внезапно заставило остановиться в шаге от своей квартиры. Неуверенно обернувшись, я вглядывалась в темноту лестничной площадки. Развернувшись всем корпусом в противоположенную сторону от двери, я снов замерла. За спиной раздался щелчок открывающейся двери и наружу вырвался противный запах перегара. Чья-то рука сильно схватила меня за локоть, и окину ее отсутствующим взглядом, я поняла, что это отец. Слегка повернув голову в его сторону, мое лицо скривилось в гримасе полного отвращения. Он стоял, заплетающимися пальцами держась за косяк и при этом, умудряясь шататься, словно деревья во время шторма. - Где... ты... была? - членораздельно «поинтересовалось» мясо, пропитанное алкоголем. Я выдернула локоть из его хватки: - Не твое дело. - Что... ты сказала? - уже замахиваясь, процедил отец. - Что слышал, фабрика спиртного. Водка последние мозги вымыла?! Как же мне надоели ваши вечные пьянки... Когда вы уже прекратите это?! - меня трясло. - Ах ты шлюха неблагодарная! - вываливаясь из квартиры визжал мужчина. - Еще раз повысишь на меня голос, всю дурь выбью! - Да пошел ты! - бросившись вниз по лестнице, я все еще слышала благие маты отца и его тщетные попытки нагнать меня. Опомнилась я уже у недавно покинутой мной квартиры. За ней слышались редкие звуки, похожие на тихие всхлипы. Недолго думая, мои руки сами потянулись к ручке, и нажали на нее. В помещении было темно. На ощупь, я преодолела длинный коридор и оказалась в просторной гостиной. Балкон был настежь открыт. Тюлевая белая шторка колыхалась от порывов ветра, а ковер от залетающих капель, промок. Едва слышное шуршание доносилось из приоткрытой двери ванной, откуда лился приглушенный свет... Сглотнув подступающий к горлу ком, я проследовала к белой фанерной двери. Судорожный всхлип, стал толчком для того, чтобы я ворвалась в ванную комнату и ужаснулась. - Ты...? - удивилась девушка, окинув меня испуганным взглядом и сжимая в руках маленькое лезвие. Вся ее белая футболка была промокшая и в крови. Она сидела на кафельном полу, поджав под себя босые ноги. Волосы беспорядочно спадали на лицо и плечи, закрывая обзор на опухшие от слез глаза. - Дура! - громко крикнула я, подлетая к ней и выбивая лезвие из ее истерзанных рук. Встретившись с ней взглядом, я замерла. Потухшие карие глаза, в недоумении рассматривали меня, будто пытаясь понять, кто я такая и знакомы ли мы. Кровь, крупными каплями, продолжала капать на голубой кафель, затекая в щели между плитками. - Зачем ты это сделала? - почти шёпотом спросила я. - Я... - она резко замолчала. Ее грудь начала тяжело вздыматься, а губы задрожали. - Прости... - прохрипела подруга и закрыла лицо ладонями, пачкая щеки в крови. - Не извиняйся, хорошо? - я чувствовала, как меня начинает потряхивать. - Ты не должна передо мной извиняться, - нос адски защипало, а подступающие слезы загораживали обзор. - Почему ты здесь? - убрав руки от лица, девушка пододвинулась ко мне ближе. - Что-то случилось? Родители снова обижают тебя? - Почему?! - я схватила ее за плечи и весомо встряхнула. - Почему, когда ты сама на грани - переживаешь о других?! - Потому что я ненавижу себя, - улыбаясь, она заправила прядь волос мне за ухо. - Потому что, я устала... Потому что, люди, которых я люблю, отвернулись от меня... Соленые капли, ударяясь о пол, смешивались с кровью, создавая океан из боли и несказанных слов. - Тогда, почему ты не говорила, как тебе больно?! Почему улыбалась?! Зачем ты уничтожаешь себя?! - мне было так страшно, так страшно потерять ее. По-настоящему потерять. - Люди - эгоисты, - с надрывом произнесла девушка. - Словно ястребы, они бросаются на тех, кто слабее них, терзая из тела и души. Своим острым взором они видят лишь то, что хотят видеть и слышат то, что хотят слышать, - она уже не плакала. Ее тело слегка поддергивалось толи от холода, толи от пережитого. - Я не хочу умирать вот так. Но и жить с этим - мне трудно... - Почему ты не пошла ко мне? - отведя взгляд, я отпустила ее. - Чтобы изменилось? - поднимаясь на ноги, с сарказмом в голосе, спросила она. - Думаешь, моя ненависть к себе стала бы меньше от того, что я о ней рассказала тебе? - пошатнувшись, она схватилась за край раковины. - Мы бы поплакали, поговорили, и ты забыла бы об этом. - Я бы не допустила всего этого, - поднимаясь следом за подругой, тихо сказала я. Включив воду, девушка начала смывать кровь с лица и рук. Чем больше показывалось на свет чистой кожи, тем чаще мое сердце пропускало удар. От запястий, до предплечья. Все в порезах. Закрутив кран, подруга прошла мимо меня и остановилась у огромного шкафа-купе. Выудив оттуда аптечку, она принялась обрабатывать порезы и заматывать руки бинтом. Она делала это так ловко и быстро, словно это ее ежевидное занятие...