Джеб повернулся и посмотрел на нее. У нее было такое же выражение лица, как и тогда, когда он впервые увидел ее – стоическое. Этот ее взгляд говорил, что она выдержит все, что бы ни случилось с ней в жизни.
– Завтра мы будем на территории Стейкт Плейн, – сообщил он ей. – По этой дороге мы доберемся быстрее, но она небезопасна.
Ханна ничего не ответила. За всю свою жизнь она слышала о Стейкт Плейн самые ужасные вещи: об убийцах-дикарях, об их набегах, о заложниках. Естественно, при мысли о том, что им придется ехать по этой территории, ей веселее не стало, но она знала, что последует за Джебом куда угодно, даже в ад. Хотя она была рада, что это время еще не наступило.
– Проклятье, Ханна, ну скажи хоть что-нибудь! – Джебу хотелось бы услышать от нее то, что опасная дорога ее не пугает. Если бы она сказала, что боится, то он смог бы ободрить ее, пообещав, что позаботится о ней, что сможет защитить ее настолько, насколько она позволит ему. При этой мысли его затрясло. Он не хотел больше и мысленно приближаться к тем чувствам, которые приводили его в Трепет, когда он видел эту женщину, не желавшую его.
– Я голодна, – сказала она осторожно.
Он не мог удержаться от улыбки, хотя и почувствовал себя виноватым.
– Я не хочу лишний раз стрелять. Постараюсь поймать какую-нибудь рыбу.
Ханне не нужно было спрашивать, почему Джеб не хотел привлекать чьего-либо внимания. Она лишь опасливо спросила:
– Могу я разжечь костер?
– Только небольшой. Такой, чтобы не очень дымил. Джеб едва справлялся с собой, чтобы не дотронуться до ее щеки. Боже, помоги ему, если он напугал ее. – Но сначала позаботься о лошадях.
Вернувшись с полдороги, он приблизился к ней.
– После того, как мы поедим, я научу тебя прицеливаться, чтобы твоя винтовка не болталась без дела.
Ханна кивнула, однако слова Джеба насторожили ее, хотя она старалась не показывать этого. Если Джеб решил доверить ей заряженное оружие, значит, действительно, впереди их поджидали серьезные опасности.
Джеб шел вдоль реки до тех пор, пока не нашел такое место, где вокруг нескольких больших камней образовался водоворот. Джеб осторожно ступил на один из камней, стараясь удержать равновесие. Почувствовав, что устроился устойчиво, он засучил рукава и протянул руку к воде. Он медленно опустил руку в холодную воду. Ханне, наверное, очень понравилось бы здесь. Легкий ветерок рябил поверхность воды, кроны стоявших на берегу деревьев слегка шелестели. Джеб представил, как приведет ее сюда, представил, какое удовольствие она испытает, глядя на эти места. Она будет улыбаться, и ее голубые глаза будут радостно сверкать. Чувствуя, что начинает возбуждаться, Джеб застонал. Любая, самая незначительная мысль о Ханне доставляла ему эти страдания.
Он попытался сосредоточиться на своем занятии. Если он ничего не поймает, они либо останутся голодными, либо им опять придется есть бобы.
Вдруг Джеб заметил форель. Она как бы заигрывала с тенью, которую отбрасывал валун. Рука Джеба замерла в воде, стараясь не спугнуть рыбу. Он пошевелил пальцами. Эти движения явно заинтересовали форель, которая даже не чувствовала угрозы.
Внезапно рыба наткнулась на его пальцы. Но в этот момент он еще не смог ее схватить. Джеб ухмыльнулся: поймать рыбу голыми руками все равно, что соблазнить строптивую женщину. Мужчина должен это делать медленно и непринужденно, ничем не выдавая себя и не показывая, что существует какая-либо угроза. Подобное сравнение опять привело его к Ханне. Более упрямой женщины, чем Ханна, он не встречал.
Из-за подобных размышлений он чуть не упустил рыбу. Сейчас он почти касался ее хвоста; он сунул вторую руку в воду, чтобы лучше захватить ее.
Неужели из-за Ханны Барнс в нем перевернулись все представления о женщинах? Неужели он забыл все те суровые уроки, которые извлек из своего многолетнего опыта?
Вытащив рыбу из воды, он пришел в восторг. И подумал, что ему повезло лишь потому, что мысленно с ним рядом была Ханна. Он замер при мысли о том, что теперь ока принадлежала ему. Она – с ним! От этого Джебу стало теплее на душе, и ему захотелось, чтобы она узнала об этом. Но он должен вести себя с ней очень осторожно, чтобы не испугать.
Вернувшись с тремя большими форелями, Джеб увидел Ханну рядом с небольшим, совершенно не дымившим костром. Она смотрела на него удивленными глазами.
– Как же ты поймал их голыми руками? Джеб улыбнулся.
– Просто надо знать, как это делается. Вот и все. Костер готов?
– Да, видишь. И совсем небольшой. – Ханна посмотрела на него подозрительно: – А что, разве на реке был виден дым?
– Нет, – успокоил ее Джеб. – Ты сложила отличный костер.
Довольная похвалой, она улыбнулась, и у него тоже отлегло от сердца. Черт побери, но ему было хорошо, даже когда он просто смотрел на нее.
Когда рыба была готова, и повсюду разнесся запах жареной форели, Джеб положил на тарелку целую рыбешку и подал ей.
– Попробуй!
Рыба показалась Ханне необыкновенно вкусной. Вряд ли ей приходилось есть в своей жизни что-нибудь подобное. Она сказала об этом Джебу.
– Ты пока еще не пробовала другую речную рыбу, с очень острыми плавниками, но поймать ее руками невозможно.
Джеб подумал, что ловить такую рыбу голыми руками столь же рискованно, как в открытую подступиться к Ханне.
Когда Ханна насытилась, Джеб решил перейти к тем действиям, которые должны были приблизить ее к нему. Он, конечно, и не думал о том, чтобы сразу приблизить ее, но надеялся, что в конце концов они к этому придут. После того, как по команде Джеба Ханна вытащила винтовку из чехла, она подошла к тому месту, где он стоял. Джеб вырезал на дереве мишень, которая показалась Ханне настолько маленькой, что в нее не только попасть, но и прицелиться было трудно.
– Я никогда не смогу попасть в эту мишень, – убежденно сказала она.
– Я ведь только учу тебя.
Ханну что-то смутило в его интонации, и она пристально посмотрела на него из-под своих густых ресниц, затем произнесла:
– Оно не заряжено, да?
– Как только ты научишься прицеливаться в ту цель, которую хочешь поразить, вот тогда я научу тебя по-настоящему стрелять. Так будет безопаснее. Смотри.
Джеб поставил ее впереди себя, установив ее руку в нужной позиции. Край ее юбки задевал его бедро. Он ощутил приятный запах, исходивший от ее волос. Закрыв глаза, он стиснул зубы.
– Вот так? Я правильно делаю? – невинно спрашивала Ханна, ничего не подозревая.
Джеб открыл глаза. В конце концов, он сам это все придумал.
– Да, точно так.
Под тяжестью винтовки рука Ханны дрогнула, и Джеб протянул свою руку, чтобы восстановить равновесие. Дотронувшись до ее тонкого запястья, он тоже вздрогнул. Всего лишь несколько дюймов отделяло его руку от возвышения ее груди.
Когда Ханне удалось укрепить винтовку в такой позиции, в которой она могла бы выстрелить, ее руки все равно тряслись от тяжести, а Джеб покрылся потом. Он не мог более выносить то, как вздрагивали ее нежные плечи.
Джеб забрал у нее винтовку.
– На сегодня достаточно, Ханна. На сегодня сделаем перерыв, а потом ты мне покажешь, как ты заряжаешь оружие. – Он вдруг заметил, как недоуменно она посмотрела на него, и улыбнулся, глядя в ее голубые глаза: – Ты все сделала прекрасно, дорогая Ханна. Просто отлично.
Ханне необходима была похвала Джеба. А чуть позже она шла рядом с ним к реке. Он рассказывал ей о Слейде и Кэтрин, убеждая, что они понравятся ей. Ханна не могла с этим спорить. Она любила людей, во всяком случае, большинство из них, но ее мучил вопрос, как эти двое отнесутся к тому, что Джеб навяжет им ее. Она думала, что именно так будет называться то, что Джеб намеревается сделать – привезти ее в целости и невредимости в Нью-Мексико и взвалить всю ответственность на своих друзей. От подобной мысли ей стало не по себе.
– Возможно, этот Слейд и не захочет заботиться о какой-то незнакомой женщине.
– Ну, во-первых, не Слейд будет заботиться о тебе, а я, – Джеб говорил как-то нерешительно, одновременно пробуя воду, – по крайней мере, я буду заботиться о тебе, пока у тебя не появится муж. – Будь он проклят, думал Джеб, если позволит другому мужчине овладеть ею. Ханна ничего не отвечала, и он продолжал: – А во-вторых, для Слейда подобная забота так же, как и для меня, будет приятной… Ханна, пойми, не все же мужчины такие, каким был твой Кэйлеб.