— Ну, папироски так папироски, — снисходительно согласился человек в шляпе, закуривая предложенную папиросу, и, полузакрыв глаза, жадно затянулся.
— А теперь рассказывай! — кивнул он между двумя затяжками. — Зачем тебе ехать, куда ехать и так далее. Валяй, я слушаю.
Парень поглядел на него не совсем доверчиво, но вздохнул и, так как скрывать было нечего, объяснил, что едет искать работу. Слышно, что в Ланкае требуются люди на работу. Какая-то там мелиоративная контора открывается.
— Слышно! Каких же там рабочих будут нанимать? — с сомнением спросил человек, прикидывая, сколько еще остается докурить.
— Уж я не скажу точно. Разных, говорят. Чернорабочих, и механиков, и всяких, говорят.
— Хм! Говорят! — насмешливо хмыкнул человек. — Ланкай — это где-то близко, глухая дыра. Брехня какая-то!
— Эх, — сказал парень с некоторой досадой. — Так я ведь не на базаре слышал, я открытку получил.
Человек потребовал открытку и так внимательно стал ее читать, что даже позабыл про догоравшую папиросу. Прочитав, он перевернул открытку на другую сторону, где был адрес.
— Ляонас, это ты сам и есть? Очень приятно. Станкус! — Он быстро повернул голову, услышав, как запыхтел оживший паровоз. — Ага, наш экспресс собирается двинуться, надо подниматься, живо! Ну, Понас-Ляонас, не отставать, делать все, как я!
Он подхватил ковровый саквояж и бегом пустился к насыпи по тропинке.
— Куда же это мы? Куда мы? — на бегу растерянно повторял парень, колеблясь и все-таки стараясь не отставать.
Станкус поднял и бросил свой сак в приоткрытую щель вагонной двери и следом ловко вскарабкался сам.
— Живей, сейчас тронется! — торопил он парня, протягивая ему сверху руку.
— Куда же это нас повезут? — волновался парень, в страхе оглядываясь по сторонам, в то время как паровоз тяжело и часто задышал, набираясь сил. — Ведь это же не разрешается — так просто садиться в вагоны! И куда поезд этот пойдет?
Начиная злиться, Станкус нагнулся, схватил мешок парня и втащил в вагон. В ту же минуту гром прокатился от одного конца поезда до другого. Парню показалось, что поезд уходит вместе с его мешком. Он в отчаянии грудью кинулся в вагон и повис на руках. Поезд на мгновение замер и от рывка паровоза дернулся и загрохотал еще сильнее.
Станкус подхватил парня под руку, с силой подтянул к себе, так что тот сразу очутился на четвереньках на полу вагона.
С ровным шумом поезд покатился вперед.
— Закрывай дверь, увидят! — приказал Станкус.
Парень испуганно выполнил приказание, все еще ужасаясь и бормоча:
— Ой, да разве же это так можно делать? А?
Станкус как будто вернулся к себе домой, снял пальто, подстелил мешковину и улегся, подложив саквояж под голову.
Затем он снисходительно принял от Ляонаса еще одну папиросу и с видом человека, наслаждающегося полным комфортом, заложив ногу на ногу, задумчиво прищурясь, уставился на носок ботинка.
— А все-таки мы с тобой пара дураков, парень! На что мы надеемся? Открытка пришла уже три дня назад. Пока мы с тобой доберемся до места, другие птички расклюют всю работу до последнего зернышка, и мы останемся в дураках.
Ляонас только вздохнул. Его и самого сосала та же тревожная мысль.
Немного погодя Станкус вдруг расхохотался.
— А ведь ты подумал, что я собираюсь укатить с твоим мешком, а?
Парень сконфузился.
— Ну вот еще… это я с непривычки. Непривычный я к таким делам. Вот, думаю, сейчас как нас увидят! Как кондуктор в свисток засвистит!
— Брось! За мешок! За мешок испугался, уж я видел! — Станкус сплюнул через весь вагон и, продолжая усмехаться, потянулся на подстилке. — Дурак. Станкус товарища не подведет. Ни за эту твою латаную торбочку, ни за пару кожаных чемоданов, битком набитых шелковыми подштанниками. Заруби на носу, сынок.
— Да я и по железной дороге-то в первый разочек еду, — признался парень, стараясь замять неловкость.
Станкус издал какое-то удивленное, вялое хмыканье и даже слегка повернул голову, чтобы с новой точки зрения посмотреть на Ляонаса.
— Экземпляр!
Парень не понял, но на всякий случай попытался немного оправдаться:
— Не то что я поезда не видал, нет, сколько раз даже видел. Только садиться на него, чтоб ехать куда-нибудь, — вот этого не приходилось. А уж вы-то, наверное, много поездили? Всюду побывали?
— Нет, не стану хвастать, не всюду. В Австралии не был. Что же ты ржешь? Где не был, там не был! В остальных местах пришлось-таки побывать.
— В Америке были? — догадался Ляонас, потому что любой деревенский парень в Литве знает, что дальше Америки ничего на свете нет и именно туда едут все отчаявшиеся люди, кому не хватает работы дома.