– Как ты могла, Ясь? За моего отца? За человека, которого я ненавижу всем сердцем? Ты, которая лучше всех знала, что он из себя представляет?!
Меня больно режет осознание, что даже сейчас, в этой ситуации, он в первую очередь думает о себе. И я не собираюсь скрывать своего недовольства:
– Тебя не должны волновать мои решения после того, как ты вычеркнул меня из своей жизни, испугавшись изменений.
– И я смотрю, ты быстро нашла способ быть ближе ко мне, – выплёвывает он насмешливо.
Что?!
Я замахиваюсь для пощёчины, но бывший друг ловит мою руку, с силой сдавливая кисть пальцами, и тогда я бросаю ему в лицо:
– Не смей так говорить!
Слава усмехается, блуждая горящим яростью взглядом по моему лицу, запинается на губах, слегка морщится, поднимает глаза и злорадно заявляет:
– О, я посмею не только говорить. Ты, Ясь, на своей шкуре узнаешь вкус моей ненависти!
Он отбрасывает мою руку, словно она что-то мерзкое и, резко развернувшись, уходит. Спустя секунду онемения я бросаюсь за ним вслед и с силой захлопываю дверь. Мгновение тру кисть, которую обжигали его пальцы, а затем вижу напуганный взгляд сына и бросаюсь к манежу, падая на пол.
– Всё хорошо, Митюш. Можешь ещё немножко поиграть. Прости, что напугала.
Малыш мгновенно отвлекается на плюшевого зайца у своих ног и, подняв его, протягивает мне.
– Спасибо, родной, – обнимаю я зайца и смотрю на закрытую дверь.
Слава… Он ничего не знает. Ни-че-го. И я не уверена, что после его слов, когда-нибудь захочу открыть ему свою тайну.
Глава 2
Июль, 2012 год…
– Пап, а они точно будут? – спрашиваю я, переминаясь с ноги на ногу и жадно рассматриваю входящих на борт яхты пассажиров.
Все лица знакомые, но я жду особенных. Точнее выглядываю из толпы одно-единственное. Я очень жду своего лучшего друга. И волнуюсь. Тоже очень. Ведь мы не виделись почти год!
– Это же традиция нашего высокородного племени, Слава, – шутит папа, укладывая свои ладони мне на плечи. – Конечно, Серовы будут всем своим составом.
Ага. Только вот посадка скоро закончится!
– Но почему они задерживаются? – чуть ли не хнычу я.
И тут…
– Ясь! Яся!
– Слава! – подпрыгиваю я на месте, глядя в улыбчивое лицо друга.
Он бросает свой рюкзак к ногам матери и начинает бежать по трапу, раздвигая людей локтями. Я тоже хочу побежать навстречу к нему и потому вопросительно оборачиваюсь на папу.
– Беги, моя козочка, беги, – улыбается он.
И я срываюсь с места, чтобы через несколько метров со всего размаха врезаться в тело друга. О, как же я рада его видеть! Это первая наша настолько долгая разлука, и я переживала, что после неё нам будет немного неловко общаться, пусть мы и созванивались каждую неделю, но, похоже, всё в порядке.
– Ясь, – тяжело дышит друг мне на ухо, – что это между нами такое мягкое? У тебя, что, выросла грудь?
– Представь себе! – отпихиваю я его от себя и бью ладонью в плечо. – Придурок.
– Ну ты чего? – ржёт он. – Это же круто! Стала совсем девчонкой!
– А тебе до парня ещё расти и расти, малявка, – язвлю я, зная, как его бесит то, что я старше на полгода.
– Ну не скажи, – нагло ухмыляется он. – По соседству с моей школой – школа для девочек. И они мне проходу не дают, когда мы с пацанами выходим на прогулку.
– Не заливай, – фыркаю я.
– Да ты посмотри, – доверчиво подаётся он в мою сторону. – Вон, наша королевишна уже глаз с меня не сводит. – Он отстраняется, вновь нагло ухмыляясь: – Спорим, все эти выходные она будет крутиться рядом? И я не упущу свой шанс.
Я смотрю на Изи, местную красавицу четырнадцати лет, которая реально с интересом разглядывает Славу, и чувствую, как грудь сдавливает обида. Которая, впрочем, быстро перерастает в злость на лучшего друга. Девчонки его интересуют, видите ли! А я, дура, считала, что он скучал по мне так же сильно, как по нему скучала я.
Хочу огрызнуться, но меня останавливает приближение Славиного папы:
– Сын, ты ошибочно предположил, что твоя мать – носильщик?
– Свят, всё в порядке, мне было не сложно, – примирительно замечает его жена, мама Славы.
– Это его вещи, – строго парирует тот. – И он должен был сам за ними следить. В противном случае происходит вот это.
Мужчина выхватывает рюкзак Славы из рук его матери и бросает его прямо за борт!
– Нет! Там же мой фотоаппарат! – бросается Слава к бортику. Я за ним. Мы оба с грустью смотрим, как оранжевые лямки скрываются в глубинах тёмной воды. Через секунду Слава шипит сквозь зубы: – Ненавижу его!