— Триста метров крутой поворот налево, скорость 70! — взволнованно произносит штурман, перекрикивая рев мотора.
— Пройдем на 90, — спокойно говорит водитель.
— Не пройдем, сбавляй, — срываясь на крик выдает молодой Гиви, в салоне звенят бутылки.
— Пройдем. Если не пройдем, то не успеем на шашлык к Гоги, — все так же спокойно произносит Ашот, поднимая правую руку в восклицательном жесте, — А у нас с собой коньяк.
— Шайтааааан!
— Я же говорил пройдем, — флегматичности Ашота могут позавидовать даже морские медузы.
— Двести метров поворот направо, скорость 60, — привычно взволнованным голосом говорит штурман.
— Эх молодежь, — протягивает водитель, — толку от тебя никакого, лучше музыку погромче сделай.
Голос радиоведущего, с характерным акцентом:
— А теперь специально для тех, кто в дороге играет композиция «Черные глаза».
У меня богатая фантазия, согласен. Но вот баржа посигналила, благодаря за честное соревнование, и скрылась за поворотом на второстепенную дорогу, а я продолжил свой путь дальше, размышляя о личности загадочного гонщика-капитана.
Ночь переходила в утро, отдыхающие еще не успели заполонить все уголки курортных городов, так что людей на улице практически не было. Я заглушил мотор у многоэтажки, когда дверь распахнулась и из подъезда выбежал крепкий парень в коротких шортах и легкой куртке с капюшоном, он пронесся, как паровоз, мимо меня и умчался вдаль. Ладно, не буду мешать утренней тренировке, пока лучше послушаю, как поют соловьи под шелест деревьев. Если к этому добавить шум реки и закрыть глаза, то. Нет. Этого лучше не делать.
Меня кто-то дернул за плечо.
— Не спи замерзнешь! — это был он.
— Я что уснул? — протирая глаза произнес я зевая.
Пелена перед глазами быстро спала и моему взору явился старый друг. Дима изменился мало. Он был все тем же жизнерадостным здоровяком. Эдакий рубаха-парень, вокруг которого постоянно вились девчонки и неприятности, которые он стоически разрешал, потому что больше некому. Это буквально читалось на его лице: широкий нос, взгляд голубых глаз пусть и открытый, но все-таки слегка исподлобья, парочка еле различимых шрамов, служивших напоминаниями о передрягах юности. Даже сейчас не могу понять, как мы тогда так легко отделались и вообще живы остались. Можно сказать, он был бы идеальным кандидатом на роль типичного русского персонажа в боевике 90х годов с одноголосым переводом.
— Семен, это ты что ли? — наконец-то узнал.
— Да-да Димон, это я собственной персоной.
— Почему не позвонил, я думал, что ты шутил, когда говорил, что завтра приедешь!
— Собирался тебе утром набрать, но приехал слишком рано. Как потренировался? — судя по лившему ручьями поту, то отлично.
— Как обычно, пошли хоть накормлю тебя с дороги! — после этих слов мы оба направились в подъезд.
Быт Димы особенно от моего не отличался, все та же холостяцкая берлога, только относительно чисто и еда по контейнерам в холодильнике расфасована. Взгляд остановился на длинной полке со стоящими на ней кубками и висящими на них же медалями. Каждый из них это символ очередной победы не сколько над противником, а сколько над самим собой. Сколько же пота и крови было пролито ради них, сложно представить!
— С момента нашей последней встречи у тебя их что-то поприбавилось.
— Ну да я времени зря не терял, — Дима улыбнулся, пробегая глазами по своим трофеям.
— Когда тут главное золото будет висеть? — я перевел взгляд на товарища.
— Какое?
— Олимпийское, — лебединая песня любого спортсмена, крайний рубеж.
— Ну ты загнул конечно же, лучше пойдем чай пить, — Дима картинно махнул рукой и позвал меня на кухню, где уже успел закипеть чайник.
После короткой, дружеской беседы, за завтраком, Дима пошел собираться на утреннюю тренировку у младшей группы. Мои же силы были совершенно на исходе, и я провалился в объятия Морфея на видавшем виды диване. Но в тот момент он казался мне настоящим царским ложем. Сон с дороги всегда необычайно крепок.
Вечером было решено пойти немного развеяться. Свежий морской воздух, точно не повредит беседе. Попетляв немного по спальным районам мы вышли на набережную. Вдалеке кричали чайки, с моря дул свежий, соленый ветер, волны ласково перекатывали гальку. Солнце тонуло в раскаленной, словно сталь воде, оставляя после себя очередной минувший день. Всё, как и тысячу лет назад. За это я и люблю побережье, здесь ты чувствуешь себя песчинкой в огромной пустыни времени, маленьким камушком, который ласково обтачивает жизнь приливами и отливами событий. По коже пробегает волна мурашек, а в голову приходит одна верная мысль. Если уж нам и отмерян, такой короткий срок, то может стоит прожить каждый бесценный миг этой жизни, а не спустить его на работу, которой ты расплатишься за пустые безделушки?
— О чем задумался?
— Да так, как обычно о вечном. Просто давно не видел море, — в голове сразу всплыл монолог из одного известного фильма. Ничего мне будет о чем поговорить на том свете, ведь я уже не в первый раз вижу, как огромный огненный шар, тает в волнах и еле видимый свет, словно от свечи горит где-то в глубине…
На пирсе шумно резалась в нарды компания местных мужиков, к ним постепенно присоединялись сматывавшие удочки рыбаки. Рабочие, строящие вдоль туристической тропы кабак, сидели в соседнем заведении, но поменьше и громко отмечали получку, конечно же под домашний коньяк и шашлык из баранины.
— Так какими судьбами тебя сюда занесло?
— Да что-то рутина окончательно доконала, вот и решил с себя плесень смыть. Морской водой, — мы медленно шли по пирсу.
— Это радует, я уже собирался к тебе туда приехать, боялся правда, что уже поздно и ты окончательно осыпался в труху.
— Куда там, это временным было Дим, — под нашими ногами плескался прибой.
Я сбросил с себя одежду и слегка поежился от одной только мысли, что придется нырять в еще не прогретую летним солнцем, ледяную, весеннюю воду. Дима удержался от колкостей, он слишком хорошо меня знал и понимал, что это важно.
Глубокий вздох, прыжок, полет, нырок, всплеск. Тело обожгло словно кипятком, в голове разрядилась молния, оставляя после себя запах ионизированного воздуха, а дыхание перехватило настолько, что когда подплыл к лестнице, то еле ухватился за поручни дрожащими руками.
— С возвращением, — Дима протянул мне руку.
— Спасибо, — ответил я, приняв помощь.
Только сейчас обратил внимание, что рядом с ним в плавках стоял крупный и статный мужчина. Видимо еще один морж, — с усмешкой подумал я. Только в отличии от меня его кажется совершенно не беспокоила ни ледяная вода, ни свежий ветер, развевавший густые седые волосы. Он окинул меня оценивающим взглядом, ободрительно кивнул, а затем крепко пожав мою руку произнес:
— Худоват, конечно, но мы это исправим. Приходи завтра с Димой на тренировку. Его напарник, на сборах, у нас одна молодежь осталась, а готовиться нужно продолжать.
— Хорошо, обязательно приду, — ответил я, все еще мелко подрагивая от легкого ветра.
После этих слов, старик улыбнулся и степенной походкой направился к своим друзьям, которые продолжали игру в нарды, а после перекинувшись с ними парой фраз отправился восвояси.
— Это кто был, Дим?
— Наш тренер Исмаил Игнатьевич, он не одно поколение спортсменов воспитал, — с трепетом произнес, благодарный ученик.
— Что же ты такое рассказал, раз он меня пригласил?
— Да ничего такого. Ему хватило той истории, как ты меня с трещиной в кости, на загривке тащил в травмпункт, хотя сам был не меньше покалечен. После этого он сказал, что благодаря таким друзьям и появляется настоящий спортивный дух.
— Согласен, веселое было время, — почему-то подумалось, что ни разу не слышал, чтобы эту фразу произносили, имея ввиду действительно хорошие времена.
Тренер был абсолютно прав, волю и силу духа в тепличных условиях не вырастишь. Эти качества приобретаются только благодаря перипетиям судьбы. Еще раз взглянув на водную гладь, мы отправились перекусить в небольшую забегаловку. Проходя мимо компании мужчин, я услышал обрывок диалога.
— И тут я смотрю сзади едет мотоциклист, — мужчина активно жестикулировал, показывая байкера.