Эх, был бы здесь хотя бы Ромич! Так нет, его по просьбе Фахрима оставили в Ворвеле дожидаться, когда местный кожевенных дел мастер закончит для него какую-то специальную сбрую и украсит отсыпанными купцом каменьями, которую он для себя заказал, но так и не дождался, решив двинуться в путь так, как планировали мы. И приспичило же, спрашивается!
- Всего день-два, дорогой Тимуран-аха, и ваш Ромич с одним из моих охранников нас догонит! Им вдвоем будет просто нас нагнать, мы же не будет особенно торопиться. Что ему сделается? А вот оставлять сразу двоих своих охранников я не рискну. Все-таки с нами едем туранский принц! И я не могу позволить, чтобы его безопасность была под угрозой. – Причитал он, глядя на профессора. – Конечно, с этим мог бы справиться и один охранник, но, знаете, я им всем не доверяю, чтобы вот так, без присмотра, оставлять дорогую вещь! А ваш Ромич точно не предаст, уж это я вижу точно!
А мне хотелось вцепиться в эти бесстыжие глаза ногтями! Нет! Вы только послушайте, как принца сопровождать, так он не может отказаться от дополнительного охранника, а как парнишку оставить, а потом ждать, когда он всего с одним сопровождающим нас нагонит по тем же опасным землям, так это пожалуйста! Сволочь!
Однако, отказать профессор не мог, так как в этой ситуации сильно зависел от купца. Все-таки двигаться по неизвестным землям караваном гораздо безопаснее и проще, чем втроем. Нанимать же каких-то незнакомых людей для сопровождения, тоже чревато определенными трудностями. В общем, профессор, скрежетнув зубами, дал обещание, что оставит Ромича в городе. Однако, потом долго с ним о чем-то беседовал и что-то вручил, отчего у Ромича глаза на лоб полезли.
- Ну что, наезднишки. – Подъехал к плетущимся в конце колонны нам, чтобы в очередной раз позубоскалить, Зарух. У него в речи слышался небольшой акцент, отчего он часто говорил вместо «ч» и «ж» «ш» - Как дела?
Мы с Наримом даже не ответили, измученные постоянно болью, и лишь покосились на него исподлобья. Лицо парня исказило какое-то непонятное чувство и он, резко пришпорив коня, поскакал прочь, что-то злобно выговаривая себе под нос. Но мы почти не обратили на это никакого внимания, постепенно скатываясь в некое отупленное состояние. До вечерней стоянки оставалось совсем немного и я надеялась все-таки дотянуть до этого времени, а потом найти какой-нибудь ручей или бадью с водой и просто без прикрас засунуть туда свою задницу, чтобы хоть ненадолго остудить тот пожар, что сжигал мое тело ниже пояснице, хотя, поясница тоже побаливала, но в сравнении с остальной болью, эта не требовала даже внимания.
На этот раз привал планировалось осуществить в небольшой деревеньке по ходу следования нашего каравана и, в отличии от предыдущей ночи, которую мы провели на еловых ветках, нам выделили комнаты в доме старосты. Одну нам троим, и одну купцу с профессором, если быть точнее. Сам же староста со старшим сыном пошел спать к соседям. Мы с Наримом, отказавшись от ужина, на который не было ни сил, ни желания, сразу же поплелись в комнату, где просто упали ничком на соломенные тюфяки и тут же то ли просто отключились, то ли почти потеряли сознание. Подозреваю, что Нариму было еще паршивее, чем мне, но он не жаловался. Я хотела еще перед сном снять штаны и осмотреть пострадавшее место, помазав заживляющей мазью, которая спасла нас вчера вечером, но, повторюсь, сил ни у меня, ни у него не хватило.
Проснулась я от звуков заковыристого мата. Повернув голову, в свете свечи, я увидела, как Зарух склонился над Наримом, с которого уже успел приспустить штаны.
- Вы ненормальные! – Глядя на меня, наконец, выдал он что-то более- менее цензурное. – Я уже два дня слешу за вами! И даше припомнить не могу более упрямых дураков! Шего? Ну, шего вы добились своим молшанием? Вы же завтра в седло уже не сядете, а если сядете, то просто вырубитесь от боли!