Другая молитва, спустившаяся в голову неизвестно откуда, оказалась довольно сильной:
'Да пройду я дорогой тернистой. Да не убоюсь я зла. Да войду я в чертоги твои с чистой совестью, оставив после себя потомство чистое и светлое. Помнящая меня и любящая Бога. Устами своими прославляющие деяния Господа, деяния ангелов, деяния всех остальных, о которых я расскажу'.
Сразу оговорюсь, немного забегая вперёд, что я изначально просил подарить мне двух детей. Ведь однажды, во сне, пришла мысль - тяжёлая, чужая, которая только одна и осталась в голове утром, стоило только проснуться. Если удастся осуществить задуманное и провести детей, если их будет двое, желаемое ты получишь. В какой форме получу просимое, я не знал. К тому же простая логика подсказывала, что в моём возрасте я успею довести детей только до совершеннолетия, а дальше же, после того, как я уйду, им вдвоём будет намного легче идти по жизни.
По вечерам, в одно и то же время я подходил к фотоработам Наташи Зяблицкой, от которых несколько месяцев исходило тепло и, держа над ними ладони, заклинал:
- Саша, сынок, если тебе что-то надо, чтобы встретиться со мной, возьми всё, что нужно из моего здоровья, если что нужно, возьми из моей души.
И удивительное дело. Несколько месяцев подряд физически ощущал, как из ладоней уходит энергия, что-то важное внутрь... фотографий.
Использовал я и фотографии монахов, которые уже помогли мне, послав в первое и самое тяжёлое время после трагедии реликвии из монастыря и специально выпеченный с молитвами заупокойный хлеб, от которого становилось легче дышать, чем от любой таблетки. Я тоже просил их о помощи.
Скоро я впал в такое состояние, что внутренне принялся мысленно молиться всегда, днём и ночью и где угодно - в автобусе, идя по улице, даже когда спал.
Я молился искренне, от всего сердца всем, кто, по моему мнению, мог помочь мне, неистово, так, что всё время болело сердце.
Прошло совсем немного времени и меня услышали. По вечерам во время молитв меня словно кто-то гладил по голове невидимой рукой, а сверху спускались волны благодати. Они омывали меня, с большей или меньшей силой, вызывая дрожь по всему телу.
'Греха на нём нет. Отмолить можно', - шептали невидимые покровители. А по ночам, в сновидениях, снами я больше назвать не могу те яркие и навсегда запомнившиеся контакты, скакал радостный Сашка.
Моя история может показаться невероятной, но так всё и было на самом деле. Когда-то очень давно одна крестьянская девушка по имени Жанна увидела видение - к ней спустился архангел и после ей стали слышны голоса, которые призывали спасти Францию. Отец услышав, что дочь собралась к солдатам, подумал, что та решила стать солдатской девкой, и пригрозил проклясть её, если она пойдёт к ним. Но голоса гнали её к осаждённому Орлеану. И что бы ни сказала Жанна, когда появилась в армии дофина, всё сбывалось. Она боролось даже со сквернословием в солдатской среде, за что её больше ненавидели, чем любили, но, вот ведь чудо на самом деле, как и предсказывала, спасла Францию, а потом её сожгли на костре. Я читал допросы Жанны д Арк, учинённые взбешенными монахами и главное, что они не могли понять - почему крестьянская девушка получала послания свыше, а они, служащие, но отнюдь не служители, никогда не слышали ничего подобного. За это её, собственно и сожгли, предъявив в числе других обвинений пункт, где утверждалась, что слышит она вовсе и не ангелов, а самых настоящих демонов. То есть отправили на костёр девушку, которая слышала откровения свыше сверхъестественных созданий те, кто их не слышал, а лишь собирал от их же имени деньги у прихожан. Как-то я спросил человека, вхожего и общающегося с нашими местными церковными деятелями, а было ли что похожее, были ли какие-либо чудеса во множествах церквей у нас на Алтае за последние годы. Мне ответили, что за исключением одного человека, отошедшего от мирской жизни, видевшего необычное и боровшегося с любым тёмным проявлением этого необычного, ничего нигде не было. Ни в одном из тысячи приходов. Ни разу за много лет.
Наташа к моей одержимости и к моей идее отнеслась совершенно отрицательно. Как врач - педиатр, работавшая именно с патологиями новорожденных, она видела в будущем одни бесконечные возможные проблемы, проблемы и проблемы, стоило нам пойти по указанному пути. Раз за разом повторяла, что никто не заменит Сашку. Что дети могут родиться недоношенными, и я просто не понимаю, подо что подписываюсь. Что с неё хватит и второго раза, если что случится, она перенести не сможет.
Я же, слушая её весомые и крайне убедительные доводы продолжал молить небеса о невозможном и тоже, в свою очередь находил всё больше и больше аргументов к тем, к кому обращался. К каждому из них. Меня всё время не покидала внутренняя уверенность, что с нами случилось нечто чудовищное, чего произойти не должно было никогда.
Нам по-прежнему снились удивительные сны. Однажды, когда Наталья находилась в командировке в Омске, ей приснилось, что старые и сморщенные клубни картофеля вдруг дали ростки.
Когда она вернулась, мы снова вернулись к той же теме.
- А если я не увижу в ребёнке сына, ведь такое может же случиться? - не раз спрашивала она.
- Только помоги оформить документы и можешь оставить меня. Я нисколько не обижусь, я понимаю тебя, найму нянек и справлюсь, - неизменно отвечал я.
- Ты не понимаешь, с чем связываешься. Сам едва ходишь на уколах и таблетках. И родственников у нас нет никого, кому мы можем довериться и оставить их в случае чего. А если они родятся... больными?
Я оставался непреклонным. Хоть моё тело, и на самом деле разваливалось, дух только крепчал.
Примерно в это же время Наталью принялись обрабатывать и во снах. Ей давно не снился умерший отец, а тут вдруг начал в сновидениях посещать её. Удивительное дело, но о смерти внука он узнал по другую сторону где-то через год, и сразу набросился на дочь:
- Тебя, почему дома не было? Пойми, что деньги - это мусор. Сашка мне сказал, что его забрали, но скоро должны отпустить.