А возмущённая мерзавцами память всё ещё в Иерусалиме, ещё 2–го февраля… И хотя, за давностью, многое уже улетучилось, и уплыло, до сегодня не могу забыть, как ещё раз, перешагнув отвращение, снова явился в тот же Дом на Кинг Джордж. Было это за сутки до назначенной на 3–е февраля 1991 года мессы в Храме Гроба Господня. Думал: согласятся, может, евреи на кидуш без ишур — попрошу извинения у христиан, знавших, почему пришел к ним отпевать иудеев. А отец Андроник из Монастыря на Скопусе и так простит и поймёт. Человек же. В вестибюле и офисах синагоги те же животы, те же тройные затылки — та же «атмосфера рынка, базара, лавки»…
— Кидуш тебе в копеечку влетит, пан! У тебя такие деньги есть? — Деньги были. Не было желания общаться с менялами в храме…
Между тем, заканчивалась подготовка «Встречи у Моря», — так когда–то назвали мы с Андрюшей Чамберсом задуманное нами сборище по спасению островитян Дальнего Востока. Он с сыном Лёвой–младшим, океанологом и давним исследователем Охотского океанического шельфа, подготовили схему и программу симпозиума. Переговорили с близкими друзьями из РАН России. Отобрали из множества кандидатур самых серьёзных учёных, обладавших мировой известностью. В том числе и тех, кто не только регулярно читает «Нашего современника», — журнал серьёзнейший, в торговле Россией и историей её не участвующий. И если иногда перегибающий палку, то, — мне кажется, — ради того, чтобы привлечь внимание к очередной судьбоносной и не терпящей отлагательства проблеме. Как мой любимый журнал «Москва».
Никаких предварительных зондажей мнений по возможной судьбе островов и их насельников мы не проводили. Но объявили отобранным русским аристократам, что им предстоит, — скорее всего, впервые в жизни, — превратиться в истинных граждан своей страны, чтобы перед лицом терпящих бедствие собственных сограждан и благополучных обывателей другой страны вынести «тот или иной вердикт». Вынести непредвзято и честно, на основании собственных своих представлений, ответственности гражданина и учёного, и, безусловно, в соответствии с волей предков, которых они и представляют.
Вердикт решено было выносить анонимно, как решение о присвоении степени и звания. И «присяжных заседателей» не называть. Как до окончания симпозиума не раскрывать особенностей схемы, по которой участники «Встречи у Моря» соберутся в Японии.
Подготовилась и японская сторона. Её телевизионщики отсняли огромный блок материалов, составивший более 20–и фильмов. Её редакторы собрали советскую прессу и рассказы писателей. Её учёные отработали статистику.
Андрей Львович собрал даже «соображения» православной церкви.
После долгого молчания должен был прозвучать Голос Русского Олимпа.
С устроителями встречи договорились: моё имя нигде фигурировать не будет. Никого я не боялся — я когда–то «Бакинский этап» «разгружал»!… Но в глазах «простых» россиян, — тех самых, что, простаивая бесконечную ночь в бесконечной очереди за тремястами граммами «докторской» колбасы, страшно, переживают из–за… не переданных ещё России скольких–то «боевых кораблей» Черноморского флота, — в их глазах супостатом не буду. Их мне жаль, — тех самых, что вместе со мною десятилетиями обретались по зонам и кичманам, четверть века безропотно ожидали «бесплатных» квартир, полвека — коммунизма, столетиями — доброго, с живых не сдирающего кожу, барина. Мне их очень–очень жаль. И вот в их глазах не хочу славы геростратовой, тем более, горбачёвской. У них ведь всё ещё впереди, у терпеливых моих россиян. Одного не будет, потому, что не может быть никогда, — счастья… Но хоть толике, хоть горстке всеми забытых на островах россиян — неужели не сумею им помочь, — высоко, выше некуда, — вознесенный подвигом Мамы своей. Своими какими–то давними, но, оказалось, не забытыми японцами «добрыми делами». В сущности, человеческим отношением к человекам… И надо–то всего, чтобы звериный оскал, которым боярин с испокон веку, рыча и отрыгиваясь, ощеривается на своих, обернулся бы — хоть однажды, хоть на миг — осмысленным взглядом на им же растоптанную судьбу несчастных островитян.
Всего–то…
8 декабря. «Японский соловей» — Великая поэтесса Нипон Макико Окуда разрезает ленточку выставки «ЭКОЦентра». Им ассистирует мой Лёва Чамберс, — потомок первого полковника Петровых Семёновского и Преображенского полков;. Публика энергично заполняет экспозиционные залы форума.
В тот день: Патриарх японского бизнеса. Масару Микио обращается с приветствием к собравшимся в зале Токийского муниципалитета учёным и промышленникам. Он желает им успешной работы на пленарных заседаниях и в комиссиях. И приятного знакомства с его страною.