— Ты привыкнешь, — утешает он. Я несколько раз сглатываю, борясь с пересохшим горлом, пытаясь сдержать рвоту.
— Привыкну к чему? — удается мне выдавить. — Что это, Элайджа?
Мои глаза привыкают к темноте, и я пытаюсь глубоко дышать через рот. Если я продолжу дышать через нос, меня вырвет, а если задержу дыхание, то потеряю сознание. Я моргаю от темноты и оглядываю маленькую комнату. Наверху стены есть единственное прямоугольное окно, через которое проникает небольшое количество лунного света.
— Он прикасался к тебе, — говорит он, делая шаг в комнату позади меня.
— Что? Кто? — я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на него, и он закрывает дверь. Мой желудок отвратительно переворачивается. Он кивает в сторону угла, и я, прищурившись, пытаюсь разглядеть. На полу старый матрас, а еще дальше, у стены, скорчившись в позе эмбриона, лежит тело.
— Кто это? — шепчу я, придвигаясь на дюйм ближе. Я не знаю, что заставляет меня двигаться вперед. Обычно мое тело замирает в ответ на страх, но в этой комнате есть что-то еще. То, что Элайджа рядом, дает непонятную энергию. Я чувствую, будто он хочет, чтобы я отреагировала определенным образом, а я отчаянно хочу дать ему желаемое.
— Я наблюдал за тобой, — говорит он, придвигаясь на несколько шагов ближе, пока я пытаюсь понять, кто, черт возьми, находится в этой комнате. — В клубе, — продолжает он. — В ту ночь, когда мы впервые встретились, я пошел за тобой. Я всегда так делаю. Я охочусь. И ты нравилась моему демону — ты нравилась мне. Я не мог не последовать за тобой, — его слова разносятся по комнате, но я едва слышу их, когда смотрю на мужчину на грязном матрасе.
— Джаред?
Джаред шевелится, когда слышит мой голос, цепи, которыми он прикован к стене, звенят, но его движения вялые, и, боже, он выглядит ужасно. Что, черт возьми, Элайджа натворил? Я почти падаю на колени на матрас, чтобы подойти к нему, прежде чем вспоминаю о вони, наполняющей комнату. Понятия не имею, какие жидкости на этом матрасе.
— Я видел, как ты расстроилась, когда он прикоснулся к тебе. Ничего не мог с собой поделать. Я никогда раньше не забирал мужчину, — заканчивает он шепотом. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Но ты моя, а я не позволяю людям прикасаться к тому, что принадлежит мне.
Желание пульсирует во всем теле, как будто в меня ударила молния. Есть нечто эротичное в том, что он сделал для меня. Собственнический тон его голоса вызывает мурашки.
В глубине моего сознания что-то реагирует прямо противоположным образом, как и должно. Маленькое зернышко отвращения к Джареду стучит где-то в глубине мозга. Он выглядит жалко, лежа здесь, беспомощный и грязный. Меня охватывает отвращение.
Не из-за Элайджи, а из-за Джареда.
— Что ты наделал? — спрашиваю я его.
— Тебе не нравится подарок, Маленькая крыса?
Джаред стонет и снова перекатывается. Мы выводим его из того ступора, в котором он пребывал. Его накачали наркотиками? Мое сердце, которое колотилось всего несколько мгновений назад, начало успокаиваться, вдохи входят и выходят из легких с большим контролем. Я чувствую, как рука Элайджи обвивается вокруг моей шеи сзади. Он притягивает мою спину вплотную к своей груди. Его дыхание — прохладный ветерок у моего уха.
— Я задал тебе вопрос.
— Я не понимаю, — признаюсь я.
Не знаю, почему Джаред — мой подарок. Что он имел в виду, когда сказал, что никогда раньше не забирал мужчину, или почему Джаред прикован цепью на грязном матрасе, накачанный наркотиками на грани жизни и смерти. Что мы с ним будем делать? Что мне с ним делать?
— Я убийца, Лайра, — его голос на целую октаву глубже, чем обычно, и он с грохотом вырывается из его груди и проникает в меня, вскипая в крови. Я откидываюсь на его плечо, полностью игнорируя сказанное, и вместо этого наслаждаюсь физическим прикосновением. — Я видел, как он прикасался к тебе, — его другая рука обвивается вокруг моих бедер и притягивает к себе еще крепче. Я чувствую себя птицей в клетке, и не хочу освобождения.
— Я представляла себе это, — признаюсь я. Его дыхание замирает. — Я танцевала и представляла, что ты наблюдаешь и прикасаешься ко мне, — его пальцы сжимаются на моей коже. — Ты хочешь убить его?
Я облажалась. Я такая мокрая, что едва могу это вынести. Он сделал это для меня, потому что Джаред прикоснулся ко мне. Я никогда в жизни не чувствовала себя более желанной и защищенной. Дымка похоти затуманивает взор, я вжимаюсь в него в ответ. Я исключение? Буду ли я тем единственным человеком, которому он позволит увидеть эту свою темную сторону и жить дальше? Мысль об этом вызывает трепет.
— Нет, малышка, — наконец отвечает он. — А вот ты — да.
Глава 13. Элайджа
Мой большой палец покоится на точке ее пульса, и хотя он был неустойчивым, когда я впервые схватил ее, с тех пор он успокоился. Ее задница двигается, как будто она все еще хочет меня, и мой демон не уверен, что с этим делать.
Сделай это. Он жаждет крови. Мы оба такие.
— Я никогда раньше никого не убивала, — говорит она. Как будто я ожидал этого. На моих губах появляется улыбка при мысли о том, что моя Маленькая крыса могла бы быть убийцей. Похоже, она нервничает. Но я помогу ей.
— Мы сделаем это вместе, — повинуясь импульсу, я оставляю поцелуй на ее горячей шее. — Он заслуживает смерти за то, что прикоснулся против твоей воли, — я оставляю ее, подхожу к маленькой тумбе в углу и достаю свежеотточенный мясницкий нож. Он должен быть острым для ее первого убийства. Тогда она станет моей, полностью.
Нашей, — шипит демон.
— Знаешь, он делал и другие вещи, — шепчет она.
Я подхожу к ней.
— Что ты имеешь в виду?
— Он ужасно обращался со мной, — говорит она, глядя на меня своими большими зелеными глазами. — Однажды он ударил меня, когда напился.
Мой демон оживает под кожей, рычание вырывается из груди. Вместо того, чтобы отступить, она упирается плечом мне в грудь.
Она находит утешение в моем безумии.
Я вкладываю нож ей в руку и веду ее к матрасу, где Джаред все еще в полусне, одурманенный наркотиками. Для ее первого убийства все должно быть легко и быстро. Я не хочу отпугнуть ее, подарив ей жертву, которая заставит ее поднапрячься.
— Я буду рядом, — говорю я ей. — Я помогу тебе.
— Я не могу этого сделать, — говорит она и начинает плакать. Рыдание вырывается из ее груди, тело неловко прижимается к моему.
Жалкая и слабая, — жалуется демон. Мои волосы встают дыбом. Мне не нравится, что он так о ней говорит.
— Да, можешь, — говорю я, снова наклоняясь вперед и оставляя пару нежных поцелуев на ее потной шее. Я облизываю губы и ощущаю соленый вкус. Ее дыхание прерывается.
— А если кто-нибудь узнает? — спрашивает она, в ее глазах паника, когда она поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Я не хочу в тюрьму, Элайджа. Я не могу этого сделать. Я не могу, — она толкает нож обратно к моим рукам. — Давай сам. Ты уже делал это раньше.
Я заставляю ее замолчать и одной рукой притягиваю к себе. Ее непрекращающийся лепет начинает действовать мне на нервы. Моя другая рука сжимает ее руку с ножом.
— Маленькая крыса, — говорю я с большим терпением. — Я занимаюсь этим больше половины своей жизни, и меня никогда не ловили. Я никогда не предам тебя. Если ты сделаешь это, я оставлю тебя себе. Ты станешь моей, — я смотрю, как расширяются ее зрачки, и понимаю, что победил.