Кто знает, когда он сломается и решит, что я его следующая жертва. На данный момент я даже не могу позволить себе беспокоиться об этом. Его горячий рот скользит по всей моей коже, облизывая и покусывая каждый дюйм. Мертвое тело бывшего давно забыто.
Для того, кто никогда не делал ничего подобного, у него чертовски хорошо получается. Моя кожа гудит, кровь шумит в ушах, а моя киска такая влажная, что я чувствую, как смазка скользит по бедрам. Он раздвигает их коленом, и соприкасается с моим клитором, заставляя меня смущающе громко стонать.
— Элайджа, — шепчу я, запускаю пальцы в его волосы и тяну.
— М-м-м? — спрашивает он, его губы плотно прижимаются к твердому бугорку на моем соске. Он оттянул лямку в сторону, и грубый скрежет его зубов вот-вот сведет меня с ума. Я так близка к тому, чтобы кончить лишь от одного ощущения, что дергаю его за волосы еще сильнее, пока он не отрывается от меня.
— Я думала, ты не знаешь, что делать? — спрашиваю я, улыбаясь ему. Его зрачки расширены, отчего глаза кажутся черными. Его губы припухшие и влажные, и он выглядит таким невероятно красивым, что у меня перехватывает дыхание.
— Я не знаю. Просто слушаю звуки, которые ты издаешь, и слежу за движением твоего тела. Понимаю, что тебе нравится. Вот так, — говорит он, облизывая и покусывая мою ключицу, заставляя меня ахать и двигать бедрами. — Точно нравится.
Я снова смотрю на него сверху вниз, и он улыбается, одной из тех улыбок, которую, кажется, приберег для меня.
— Что ж, тогда давай посмотрим, что еще ты можешь сделать, — говорю я и слегка толкаю его голову. Он хихикает — на самом деле хихикает — двигается, чтобы стянуть с меня трусики. Прохладный воздух лижет кожу, пока он снова не устраивается у меня между ног.
— У тебя нет волос, — говорит он, как будто мы говорим о погоде. Я чувствую, что краснею от груди до самого лба. Смущение обрушивается, как кирпич на лицо.
— Я… что? — я заикаюсь.
— У тебя здесь нет волос, — говорит он, проводя пальцем по моим складкам, покрывая кончики пальцев смазкой. Я такая мокрая, что, наверное, намочила подушки его дивана.
— Ну да, — медленно говорю я, отвлекаясь на движения его пальцев, кружащих по моему клитору. — Сейчас популярно делать шугаринг или бриться. Это делает все немного более чувствительным, — я задыхаюсь, когда он сжимает мой клитор между пальцами.
— Хорошо, — говорит он, а затем его рот с жаром опускается на мою киску. Мои бедра отрываются от дивана, и он удерживает меня на месте. — Ты чертовски вкусная, Маленькая крыса. Я мог бы прожить за счет твоей сладкой киски всю оставшуюся жизнь.
— Да, вот так, милый, — стону я, пока он с энтузиазмом продолжает. — Обведи своим языком вокруг моего клитора, вот так. Блять, да, — хнычу я, когда он продолжает этот ритм, прислушиваясь к тому, как я хочу и как мое тело реагирует на каждое прикосновение. А потом он засасывает мой клитор в рот, и сосет, сосет, сосет. Я кричу, когда распадаюсь под ним.
Мой оргазм сжигает все тело, омывая, как приливная волна. Мои глаза закатываются, пока он продолжает ласкать меня своим языком, вытягивая каждую унцию силы. Это словно очищает, оставляя мою душу обнаженной и сырой в его руках.
— Твои крики, — бормочет он, когда я спускаюсь с высоты. — Твои крики духовны, Лайра, — он сильно прикусывает мои половые губы, и я кричу, двигаюсь навстречу ему, наслаждаясь острой болью, возвращающей меня на землю. Когда он смотрит на меня, его губы влажны от моего оргазма и крови из того места, где он укусил.
Я не могу остановиться — сажусь и забираюсь на него сверху. Я оседлаю его и кладу руки ему на шею. Он наклоняется вперед и захватывает мой рот своим, владея им и трахая его так, как делал с моей киской. Пробовать себя на его языке так эротично, что еще одна волна жара окатывает тело, и я легко скольжу по его стволу.
Его член продолжает тереться обо меня, горячий и такой невероятно твердый. Я наклоняюсь и глажу его от основания до кончика, проводя большим пальцем по капле смазки на головке. Он замирает, и каждый мускул в его теле напрягается. Он превращается в статую подо мной. Я отстраняюсь и наблюдаю, как его лицо темнеет от похоти до гнева, становясь кем-то совершенно другим прямо у меня на глазах.
— Элайджа? — спрашиваю я, медленно убирая руку с его члена. Страх, который внезапно пробирается сквозь мое тело, становится всеобъемлющим, пускает корни в моих костях и леденит позвоночник. Возможно, всего несколько мгновений назад я думала, что буду рада смерти от его руки, но то, как он глядит на меня сейчас, заставляет пересмотреть это решение. Я не думаю, что он сделает это быстро.
Его ноздри раздуваются, когда он делает глубокий вдох. Одна из его рук перемещается по моему бедру. Грубая кожа его ладони царапает мой живот, между грудей, а затем останавливается на моем горле, и сжимает.
Сжимает.
Сжимает.
Его кончики пальцев впиваются мне в горло, слезы текут по лицу. Я пытаюсь не паниковать, но сердце колотится в груди так, словно пытается вырваться. Он снова наклоняется вперед и облизывает мое лицо от основания шеи, вдоль челюсти, а затем сильно прикусывает раковину моего уха. Я хнычу, зная, что снова идет кровь.
— Я жажду вкуса твоей крови почти так же сильно, как вкуса твоей пизды, — рычит он мне на ухо. Затем, прежде чем я успеваю осознать, что происходит, он берет управление на себя, переворачивая нас так, что я лежу на диване, а он нависает надо мной. Его хватка слегка ослабевает, и я успеваю ахнуть и глотнуть свежего воздуха, прежде чем он снова сжимает и опускается на мой рот.
Его губы грубо двигаются по моим. Медный привкус крови проходит между нашими ртами, и он стонет. Звук с грохотом проходит через его грудь в мою, я на время забываю, что почти теряю сознание от недостатка кислорода. Как раз в тот момент, когда звезды угрожают зрению, он входит в меня одним быстрым толчком.
Я вскрикиваю и откидываю голову назад. Он отпускает горло и сильно ударяет меня по лицу. Я перевожу взгляд обратно на него, когда он полностью выходит из меня, а затем снова врезается.
— Ты не оторвешь своих глаз от моих, Маленькая крыса, — говорит он, сжимая мою челюсть.
Если я думала, что он будет робким и застенчивым из-за своей неопытности, я ошибалась. Он дикий и разрушительный. Он берет то, что хочет, и я позволяю ему. Я его игрушка, с которой он может делать все, что ему заблагорассудится.
— Твои зеленые глаза — мое постоянное напоминание о том, где я нахожусь и с кем, — он продолжает свои мучительные толчки, кончик его члена сталкивается с моей шейкой матки, смешивая удовольствие с болью, от которой у меня скосятся глаза. Я чувствую, как сжимаюсь вокруг него, отчаянно нуждаясь во всем, что он дает.
— О… боже… мой, — говорю я с каждым жестоким толчком его бедер.
— Ох, дорогая, — он почти мурлычет с ухмылкой, от которой мое сердце трепещет.
Это короткое ласковое слово заставляет почувствовать, что я парю, безмятежная улыбка расплывается по моему лицу. В сочетании с выражением его глаз я чувствую себя любимой и обожаемой. Я одержима им. Я одержима его запахом, его вкусом, тем, как его потная кожа соприкасается с моей, и тем, как он владеет каждым моим дюймом.