— Он разговаривал с кем-нибудь еще? Он ушел из клуба после стычки?
— Честно говоря, я не знаю, — отвечаю я. И это правда. На самом деле, я не смотрела, куда он пошел после. С чего бы мне это делать? — Как только я увидела, что он уходит и оставляет меня в покое, я вернулась к танцам.
— Вы что-нибудь слышали о нем с тех пор?
— Нет, сэр.
— Хорошо, мисс Коэл. Спасибо за уделенное время и сотрудничество, — он достает визитку из переднего кармана и протягивает мне. — Если вспомните о чем-нибудь еще, пожалуйста, дайте знать. Или, если он свяжется с вами, скажите, что люди беспокоятся о нем, хорошо?
Я киваю и беру визитку, засовывая ее в задний карман джинсов. Нервно играю со своим шарфом, в то время как полицейский смотрит на меня немного дольше, чем положено. Он видит вину, написанную на моем лице? Возможно. Я и близко не была готова к чему-то подобному. Почему мы с Элайджей не подготовили меня к такому?
Глава 23. Элайджа
Я сегодня был весь день на взводе, пока Лайра работала. Мне пришлось избавиться от машины Джареда. Он слишком долго пролежал у меня дома, и я не мог выбросить произошедшее из головы. Обычно я бы никогда не взял чью-то машину, но в ту ночь не думал об этом. Мной двигали исключительно демон и потребность.
Из-за этого тебя поймают, — прокомментировал он, когда я проезжал через свою территорию к озеру, которое находится на границе моей собственности и государственным парком.
Должен ли я был делать это в середине дня? Абсолютно нет. Хотел ли я делать это ночью, когда Лайра напроситься пойти со мной? Абсолютно нет. Она и так слишком замешана. И чем больше она будет болтаться вокруг места убийства, тем легче будет обвинить ее.
Тебе должно быть все равно.
— Заткнись! — громко закричал я, когда поплыл обратно к берегу, наблюдая, как машина Джареда погружается в темное озеро. — Нам предстоит долгая прогулка домой, и было бы гораздо приятнее, если ты исчезнешь.
Это первый день, когда Лайра вернулась к работе, оставив меня наедине с моим мозгом и моим демоном. Как будто как только он понял, что она ушла, решил, что настало его время.
Часть меня ощущала его присутствие как утешение. Я вырос вместе с ним. Другая часть меня скучала по тишине. Долгое время я не знал, что такое тишина. Но познав, я жаждал этого. Даже потребность убивать уменьшилась с тех пор, как в моей жизни появилась Лайра.
Я вернулся в дом, пытаясь привыкнуть ходить из комнаты в комнату, заходя в те, которые хранят самые мрачные воспоминания. Я хочу предложить Лайре нечто большее, чем диван, на котором она будет спать каждую ночь, и это единственный способ. Я открываю дверь в старую комнату моей бабушки и оглядываюсь. Воспоминание приходит из ниоткуда, атакуя все мои чувства и сбивая с ног.
— Выходи, выходи, где бы ты ни был! — поет ее голос и эхом разносится по коридорам. — Ты в маминой комнате? — спрашивает она, когда я слышу, как она входит в комнату рядом с той, в которой я прячусь. На этот раз я в шкафу, за всей затхлой одеждой, которую носила бабушка. Не знаю, почему мы до сих пор храним ее вещи, но надеюсь, что на этот раз они пригодятся и спрячут меня навсегда.
— Не здесь, — слышу я ее голос через стену. — Где мой маленький мальчик? Мне нужно, чтобы он помог маме почувствовать себя лучше. Мне нужен мой маленький мальчик.
Дверь в комнату, в которой я прячусь, со скрипом открывается. Я слышу, как ее шаги щелкают по старому деревянному полу. Она начинает искать с противоположной стороны комнаты. Я не вижу ее, но представляю, как она заглядывает под кровать, за шторы и в шкафы.
Страх в моем животе перерастает в полномасштабную паническую атаку, когда я слышу, как она подходит все ближе и ближе. Мое дыхание учащается. Я знаю, что она найдет меня. Всегда находит. Поэтому, когда открывается дверца шкафа, я начинаю плакать. Я знаю, что она нашла меня.
Она стягивает одежду и смотрит на меня сверху вниз. У нее на губах яркий оттенок красного. Ее глаза темные и бездушные, когда она смотрит на меня сверху вниз. Я уже вижу, что она злится. Я прятался от нее, и она недовольна. Она не сделает это быстро.
Когда она наклоняется и хватает меня за шею, я вскрикиваю. Вываливаюсь из шкафа, и она опускается на четвереньки, оседлав меня и прижимая к полу, пока я сражаюсь, бью кулаками и пинаюсь ногами. Это бесполезно. Я такой маленький по сравнению с ней. Ее рука отводится назад, и она дает мне пощечину с такой силой, что в глазах темнеет.
— Заткнись нахуй, маленький засранец, — рычит она на меня. Прежде чем я успеваю остановить ее, она срывает с меня кофту. Следом штаны. Потом трусы. — Ты ублажишь свою маму, и тебе это понравится. Не знаю, почему ты сопротивляешься. Это чертовски жалко. Посмотри на себя, — говорит она, поднимая мои руки над головой и хватая меня между ног. Я ненавижу то, как тело реагирует. — Отвратительный маленький ребенок.
Мой желудок скручивается от запаха корицы, бьющего в нос, и я позволяю своему телу обмякнуть. Чем меньше я буду сопротивляться, тем быстрее она закончит.
— Мой хороший мальчик, — воркует она мне на ухо и усаживается сверху.
— Элайджа? — я слышу сквозь туман, окутывающий мой мозг. — Элайджа! — теплое тело сворачивается рядом со мной, толкаясь в сгиб моей руки. Мягкая кожа обволакивает. Чья-то рука играет с моими волосами, и цветочный аромат проникает в мои легкие.
Лайра.
— Да, малыш. Я здесь. Вернись ко мне, — ее голос успокаивает. Мои глаза открываются, и я нахожусь в той же комнате, но больше не рядом своей матерью. Вместо этого Лайра лежит на полу рядом со мной, бормоча и нашептывая нежные, утешительные слова мне в шею, ее рука гладит мои волосы, лицо, грудь. Она прикасается ко мне везде и всюду, теплотой возвращая меня назад.
— Что случилось? — спрашивает она после нескольких минут объятий.
— Пытался противостоять своим демонам, — невозмутимо отвечаю я. Ее тихий смех наполняет мои уши.
— Мы можем сделать это вместе, ты же знаешь. Теперь тебе не придется сталкиваться с трудностями в одиночку.
— Ты вернулась, — говорю я слишком тихо. Я беспокоился, когда, наконец, позволил ей вернуться к работе. Десятилетия проблем с доверием не позволили мне выслушать ее, когда она сказала, что не уйдет.
— Конечно, я вернулась. Не будь идиотом.
Я усмехаюсь, и она замолкает. Только сейчас я понял: что-то не так. Она сама не своя. От нее волнами накатывает тревога, и это может быть из-за того, что она пришла домой и нашла меня без сознания на полу, но нет, тут нечто большее. Вокруг нее оседает тяжесть, которой я раньше не замечал.
— Лайра?
Она мычит в ответ.
— Что не так?
— Копы приходили сегодня на работу, задавали вопросы, — вздыхает она.
Мой демон с ревом оживает, и я физически вздрагиваю. Он кричит, издавая звуки, как дикое животное, да так громко, что у меня слезятся глаза и расплывается зрение. Все мое тело напрягается, кровь приливает к ушам. Я даже думать не могу.