— Интересно, почему?
— Я думаю, он здесь для того, чтобы помочь мне по-своему. Это защитный механизм, который я разработал, когда происходило дерьмо. Может быть, когда ты рядом, я больше не чувствую, что должен все делать сам. Так что он так сильно мне больше не нужен. Ты нужна мне.
Она высвобождается из-под моего подбородка, и я чувствую, как она смотрит на меня, но не могу заставить себя посмотреть вниз. Зрительный контакт никогда не беспокоил меня в общении с людьми. Обычно это отталкивает именно их, а не наоборот. Но когда Лайра смотрит на меня, я чувствую себя более уязвимым, чем когда был ребенком. Закрываю глаза и делаю глубокий вдох.
— Я не могу чувствовать вещи так, как ты, — говорю я ей. — И я понятия не имею, что такое любовь и на что она должна быть похожа. Я никогда не смогу испытать этого, — я беру ее лицо в свои руки и, наконец, встречаюсь с ней взглядом. Я никогда не устану смотреть в ее глаза. Они в основном зеленые, но с акцентом на золотисто-коричневые.
Трава с лужами грязи.
— Я не могу подарить тебе любовь, Лайра. Но я могу отдать тебе себя. Ты можешь заполучить меня всего. Я больше не принадлежу себе. Я принадлежу тебе.
Она целует меня. На вкус она как зубная паста и немного табака, который все еще остается на ее коже.
— Я не хочу любви, Элайджа, — говорит она, прерывая поцелуй. — Я никогда не хотела быть чьей-то любовью всей жизни. Я никогда не была той девушкой, которая мечтала о большом белом платье и признаниях в вечном обожании, — она снова целует меня, ее губы такие невероятно мягкие. — Любовь угасает. Но что мы с тобой можем дать друг другу? Оно не умрет, пока мы сами не умрем. И это прекрасно, потому что, если тебя здесь не будет, я не хочу существовать. Я не могу. Ты для меня все. У тебя есть вся я, а у меня весь ты. Это все, что нам нужно.
Она снова целует меня, перекатываясь на меня сверху и толкая меня обратно на диван. Ее руки повсюду. Они оставляют горячие следы на груди, на животе, а затем опускаются ниже, ее пальцы находят пояс моих боксеров. Она грубо толкает их вниз и хватает мою вялую длину, заставляя ее набухать в ладони.
— Давай, малыш, — шепчет она мне в губы. — Стань твердым для меня.
Она опускается ниже, обхватывает мои яйца и проводит кончиком пальца по моей промежности. Я рычу и толкаюсь в ее руку, ее палец скользит по моему краю. Я чувствую себя диким.
Моя кровь кипит, и я не могу думать ни о чем, кроме того, как сильно хочу, чтобы она засунула этот сладкий маленький пальчик внутрь меня. Мы никогда этого не делали, но, черт возьми, ее нежные прикосновения сейчас кажутся чертовски невероятными. Мой член такой твердый, что преякуляция вытекает на живот. Она сосет свой палец, а затем продолжает катать и обводить его подушечкой по моей дырочке.
— Элайджа, — мурлычет она, покусывая мою шею. Мои руки застыли на ее бедрах, ожидая увидеть, что она сделает дальше. — Хочешь посмотрим, каково это, если я помассирую твою простату?
Она целует и покусывает мою грудь, оставляя глубокие следы зубов на коже, которые ведут прямо к пульсирующему члену. Он дергается при каждом укусе. Она наконец-то — блядь, наконец-то — добирается до моего члена, обводя своим сладким, мягким язычком мокрую головку. Она мурлычет, когда ее рот смыкается вокруг меня, и в то же время кончик ее пальца прорывается сквозь мое тугое кольцо.
Я задыхаюсь, на самом деле чертовски задыхаюсь, от того, как восхитительно все горит. Но она просто берет меня глубже в рот и горло, посасывая и задевая зубами мою чувствительную плоть. Ее палец погружается глубже в мою задницу, превращая жжение в тупую, невероятно приятную боль.
— Да, малыш. Позволь своей маленькой крысе трахнуть эту узкую дырочку, — она опускается обратно на мой член, и я хватаю ее за волосы обеими руками, прижимаясь бедрами к ее рту, а затем опускаюсь на ее палец. От ритма у меня появляются капельки пота. У меня везде мурашки по коже. Затем внезапно она находит это, весь ее палец внутри, кончик массирует сладкое местечко.
Я превращаюсь в хнычущую лужицу на диване. Мое тело больше не принадлежит мне — оно принадлежит ей. Я не могу решить, хочу ли трахнуть ее лицо или ее палец. Прежде чем я успеваю взорваться, она вытаскивает его, вырывая рычание из моего горла. Она снова плюет на свои пальцы и на этот раз засовывает в меня два. Ее пальцы, как ножницы, сжимаются вокруг меня. Давление почти невыносимое.
Я вскрикиваю и сильнее толкаюсь, ее задыхающиеся звуки только еще больше погружают меня в бред. Она сильнее двигает пальцами внутри меня, и мои бедра беспорядочно двигаются. Такое чувство, что мне хочется пописать. Эта боль расцветает глубоко в моем паху, распространяясь на живот и позвоночник.
Лайра стонет и мурлычет вокруг моего члена, все вибрирует, когда я взрываюсь у нее во рту, сжимая ее пальцы в моей заднице так сильно, что, клянусь, боюсь их сломать. Она продолжает сосать и стонать, двигаясь вверх и вниз по моему члену, входя и выходя из моей задницы. Каждый мускул в моем теле дергается, ее прикосновение становится болезненным, поскольку я перевозбужден. Моя хватка на ее волосах усиливается, и я отрываю ее от себя, мы оба хватаем ртом воздух.
Она улыбается с приоткрытым ртом, слюна и сперма стекают с ее губ, когда она медленно высвобождает пальцы. Я вздрагиваю от этого ощущения.
— Хороший мальчик, Ноунейм, — говорит она, крепко целуя меня и заставляя попробовать себя на ее языке. На самом деле я не вижу привлекательности в соленом, мускусном вкусе. Она такая влажная, что я чувствую, как ее сладкие соки стекают по моему телу.
Я переворачиваю нас, прижимая ее под собой на диване, вытягивая ее руки над головой, зная, что она может чувствовать напряжение в порезах на животе. Она улыбается мне и подмигивает.
— Делай все, что в твоих силах.
Я ухмыляюсь в ответ и опускаюсь на ее мокрую киску, пожирая ее так, словно это мой последний день на земле. Ее стоны наполняют мои уши, когда я погружаю один, затем два, а затем и три пальца в ее влагалище, растягивая и трахая ее тугую дырочку с безрассудной самоотверженностью. Я посасываю ее клитор между зубами, удерживая его и пощелкивая языком.
Я сжимаю пальцы внутри нее с каждым быстрым толчком, сильно надавливая на точку G и наблюдая, как все ее тело наполняется жаром. Влага наполняет мой рот по мере того, как она становится все ближе и ближе к своему собственному оргазму. Ее спина выгибается, она кричит, когда я продолжаю накачивать и толкаться внутри нее, игнорируя жгучую боль в руке. Я перекатываю ее клитор между зубами, и она напрягается, когда дрожь сотрясает ее тело.
После нескольких очень красочных ругательств она откидывается на спинку дивана. Я высвобождаю пальцы и высасываю каждый дочиста. Думаю, что смог бы выжить только за счет ее спермы. Слизываю месиво, прежде чем целовать ее живот, уделяя особое внимание слову, вырезанному на животе.
— Моя, — говорю я, лежа на ней сверху, измученный и опустошенный.
— Твоя, — отвечает она с усталым вздохом.
Глава 31. Лайра
Уолтер весь день наблюдал за мной краем глаза. Каждый раз, когда он думает, что я не смотрю, он пялится. Пока я раскладываю книги, пока я работаю с запасами, пока я помогаю клиентам, он просто смотрит на меня обеспокоенным взглядом.