За кольцом гвардейцев раздались требовательные крики. Похоже, кто-то желает сию минуту пообщаться со своим Повелителем. Что же, это можно. Лир встал с бархатистой травы и повелительно повел рукой. Рядом, за правым плечом поднялась изможденная, но полная решимости Императрица. От мыслей о жене лицо Ворона попыталось принять мечтательное выражение, но Лир пресек наглые поползновения своей физиономии. Слишком сильно парень сегодня устал, даже хваленый контроль отказывает. Первое лицо Империи не должно показывать подданным произвольные чувства. Только то, что необходимо.
Гвардейцы синхронно разошлись и в образованном коридоре появилась делегация, кто бы мог подумать, кесхейнцев. Возглавлял берсерков могучий, как медведь, воин, ведущий под руку Миранду. Рядом неодобрительно хмыкнула Хелена, полагая, видимо, что подруга слишком быстро забыла ее отца. Большего себе Императрица не позволила. Растет над собой, отрадно.
В незанятой Мирандой руке кесхейнец не напрягаясь нес здоровенную секиру, а с выбеленной кирасы скалился черный медведь под вороньим пером. Ого! Месяца не прошло, а он уже выбрался из торговцев в имперские аристократы! Вот интересно, вместе с молодостью к нему вернулась свойственная его родичам безбашенность?
— Сына? — проревело это чудо в доспехах.
Гвардейцы дернулись от оскорбления, которое нанесли их обожаемому Повелителю. Кое-где зашуршали мечи, доставаемые из ножен. Хелена тихонько охнула. Черные глаза Миранды стали круглые-круглые. Небоходы злобно оскалились, глядя на кесхейнцев. И лишь последние, радостно-ошарашенные смелостью своего предводителя, вызывающе поглядывали на напрягшихся гвардейцев. Так. Только смертоубийства тут не хватало.
— Папа? — вернул шутку Лир.
Все вокруг вообще перестали понимать, что происходит, но напряжение схлынуло, оставив удивление. Миранда так вообще, очень потешно выглядит. Лир слегка выпустил переполняющее его веселье, и гвардейцы с небоходами совсем расслабились.
— Как-то ты изменился, сына, — пробурчал Хален. — Совсем на себя не похож. Бледный какой-то, снулый. Не жалеешь себя совсем, да?
— Ну что ты, папочка, — еще больше развеселился Лир. — Ты тоже сам не свой. Отдохнул, помолодел.
Лир шагнул вперед, и они крепко обнялись.
— Я беспокоился, парень, — Лир чувствовал, что Хален не врет. И от этой отеческой заботы на душе потеплело. Давненько о нем так искренне, так по-родительски никто не переживал. Пару тысяч лет уже как.
— А уж я-то как нервничал, не поверишь.
— Само собой, не поверю, — гулкий бас Халена пробирал до костей. — Император не может нервничать. Только не Вечный Ворон.
Мужчины разошлись.
— Ну, и где моя доченька? — проревел Хален, внимательно разглядывая Хелену. — Ты, сына, совсем ее испортил, как я посмотрю. Одета в лохмотья, грязная, да еще и с ножиками. А ну порежется?
— Папа? — робко начала Хелена, но тут до нее дошел смысл слов. — Папа!
— Еще как испортил, — мелодично засмеялся Лир. — Даже обвенчался с ней.
На это отреагировали все. И гвардейцы, и кесхейнцы, и Хален с Мирандой.
— То есть у нас теперь есть Императрица, мой господин? — уточнила Миранда.
— Есть, — кивнул Лир и приобнял растерянную Хелену за плечи.
От слитного радостного ора сотен воинов Схиел содрогнулся еще раз.
— Мне иногда кажется, что все мои подданные только и ждали, когда у них появится Повелительница, — громко сказал Лир на ушко своей жене, пытаясь перекричать подданных.
Толстый темный альв сидел в любимом высоком кресле возле камина и сосредоточенно занимался делом. Очень важным и ответственным делом. Каэльаэр набивал трубку ароматным табаком. Трубка была замечательная. Произведение искусства, что подарил ему Оррвел. Чаша из драгоценной резной китовой кости плавно переходила в мундштук из редчайшего каменного гриба с Эх-Тош. Того гриба, изделия из которого всегда сохраняли тепло рук. А что за замечательный табак? С солнечных плантаций Осхара, обители джевеодан. Контрабандный, разумеется. Сушеные листки которого сохранили тепло пустынного Ока и медвяный аромат яблок.
Темный альв, не вставая с кресла, подхватил из камина щипцами уголек и аккуратно прикурил. Уголь отправился обратно в огонь, щипцы заняли свое место в кованой стойке, а ноздри лорда-наместника выпустили струи ароматного дыма. Теперь можно расслабиться и подумать. Благо, под такой замечательный табак думалось на диво хорошо. А о чем поразмышлять — всегда найдется. Да вот хотя бы о неожиданно заявившемся Повелителе, что бывал в Тир-Небел-Торне за последние пятнадцать лет считанные разы. И о нежданной Повелительнице, конечно же. И о ее неожиданно взявшемся из ниоткуда отце. О! А вот этот клуб дыма на диво хорош. Похож на барана. Жертвенного.