За завтраком старик не торопясь продолжил допрос. Он спрашивал о моей бывшей работе, о родителях и учёбе. Спрашивал обо всём, пока не дошёл до того, что его на самом деле интересовало.
– От чего же ты так далеко и так долго бежишь?
– Бежал от людей, а теперь понимаю, что скорее бежал не от, а к… К себе, к своей душе навстречу. Бежал в поисках покоя, в поисках своей жизни…
– Ага, ясно. Пошли, надо сегодня хрен выкопать, – будто не слушая меня, перебил старик и направился на свой огород.
Я вслед за ним вышел во двор. От земли исходил сырой освежающий холод, но спину уже грело пока ещё тёплое солнце. Этот контраст был очень приятен. Мурашки пробежали по коже, и по всему телу прошёл заряд бодрости, заставивший сладко потянуться, приветствуя новый день.
Заметив мою блажь, дед резко сунул мне в руку лопату – мою волшебную палку, мой эволюционный катализатор. Я с удовольствием впивался стальным штыком в твердь. Корни хрена были очень длинными. Олег суетливо руководил процессом, беспокоясь о каждом рано обрубленном корешке. «Крупные – на еду, мелкие – на настойку», – уведомил он меня и вновь перешёл к разговору по душам.
– Покоя, значит, искал? А что такое покой? – кряхтя и силясь разогнуть спину, спросил он.
– Покой… Наверное, это отсутствие постоянной тревоги, уверенность в своей жизни и в верности выбранного пути. Наверное, это обязательный элемент человеческого счастья. Обрести покой – это полюбить себя таким, какой ты есть.
– Вот здесь аккуратней, не обруби, видишь, какой толстый… Покой-покой…
– Вижу… Покой ещё, наверное, это возможность просто жить, без иллюзий и не поддаваясь давлению общества.
– Угу. Ещё тыкву надо сегодня собрать. Просто жить – жить просто… Не понимаешь ты, ни хрена, как я посмотрю, – вдруг выпалил дед, удивив меня своей резкостью. – Жить просто – сложный образ жизни. Я вот просто живу уже давно. Надо постоянно трудиться, а то с голоду сдохнешь. Тебе не на кого свалить свои неудачи. Ты должен отречься от искушений внешнего мира. Не поддаваться на греховные побуждения. Жить просто очень сложно, как и жить в борьбе за блага, как большинство. Простой жизни не существует. Жить просто – это выбрать свой тяжёлый путь и с гордостью идти по нему до конца.
А ты ещё говоришь «наверное». Значит, бежал не знаешь от чего и не знаешь к чему. И это хорошо, это правильно. Человек должен стремиться за горизонт. Всегда тянуться к неизвестному. Иначе какой же он человек. Мышка в норке. Запасся семечкой и доволен. И ничего не надо больше.
Был бы молод, тоже бы рванул за горизонт, но боюсь, далеко от ограды не уйду, где-нибудь так и рухну как подкошенный. Годы уж не те. – Дед достал свой табак, скрутил папиросу и, присев на лавку, закурил отрешённо, глядя куда-то сквозь меня, сквозь своё прошедшее время.
Пока он курил, я сорвал с десяток крупных тыкв и сложил их около крыльца. Докурив, Олег направился в дом, прихватил с собой одну тыкву и позвал меня подкрепиться. Обед был достаточно условным. Чёрный душистый хлеб с какими-то пряными семенами и очень сладкий чай. По словам старика, это его ежедневный рацион, вкусный и полезный. Пообедав, неугомонный дедушка вновь вытащил меня на улицу. Нужно было срочно чинить развалившуюся завалинку на углу дома. Старику отводилась роль плотника, восстанавливающего каркас завалинки, а я уже привычно должен был махать лопатой и наполнять конструкцию землей. Мы трудились долго и молча. Старик мастерски колотил молотком по гвоздям, а я кидал землю, в надежде зимой сохранить тепло от печи в доме, а не обогревать улицу. Закончив свою часть работы, Олег сел прямо на землю и в очередной раз закурил.
– Когда у меня родился сын, все близкие начали задавать вопросы. Как ощущения? Чувствуешь навалившийся груз ответственности? Чувствуешь свой новый статус, что жизнь изменилась..?
Я отвечал им, что никаких перемен не чувствую, никакой сверхответственности не прибавилось. Потому что не произошло ничего из ряда вон. Я не вдруг стал отцом, я шёл к этому вместе с женой. Это запланированный ребёнок, который не появился из ниоткуда. Позже, спустя небольшое время, я смог бы ответить на эти вопросы. Я всегда был бродягой, мне всегда было скучно и хотелось куда-то бежать. Я объехал полмира, и мне этого было мало. Я находился в постоянном поиске чего-то нового, интересного, загадочного. Но вдруг всё изменилось. После рождения сына моя жизнь обрела некую завершённую форму, она стала цельной. Теперь я видел семью, в большом смысле этого слова, вселенной, а своего ребёнка – новой загадочной галактикой. Уникальной, молодой, развивающейся и непознанной галактикой, в которой я вижу все тайны, которые искал, все красоты, которые не мог найти вокруг. Я обрёл новый мир рядом с собой.