Предстоящее дело будоражило. Сердце стучало то ли от усталости, то ли от предвкушения. По сути, Лиза впервые действовала самостоятельно, без старших наставников, чётких указаний и следящих глаз. Почти полная свобода действий. Есть только задача — найти сундук непонятного размера, вида и содержания, а как она будет её выполнять — личное дело.
Внимательный осмотр первого этажа дал понять, что сундук где-то в другом месте и что после конца света в высотке никто не жил. В квартирах выбиты двери и вынесено всё, что не приколочено, кругом пыль, грязь, бетонная крошка, снег, разорванные замёрзшей водой батареи, тёмные потёки на стенах и потолках, свисающие пластами гнилые обои, опасно раскрошившаяся лестница в подъезде… Мертвецы, что странно, отсутствуют, хотя Лиза всегда думала, что погибшие в день конца света должны лежать нетронутыми.
Это тоже был новый опыт. Подобных домов в Гомельском поселении очень, очень много, целые кварталы, но Лиза никогда не заходила внутрь, наблюдала ветшание только снаружи.
На втором этаже девушка обнаружила, что все двери на месте, но распахнуты настежь. А ещё она нашла настоящий склеп. Вот куда подевались жители дома — кто-то собрал их в одну квартиру.
Она сначала не хотела заходить, но потом какое-то дурацкое любопытство словно толкнуло в спину.
«Может, сундук где-то здесь. Надо проверить».
Скелеты сидели за столом в гостиной, на диване, в двух креслах. В спальне на кровати обнаружилась целая компания, уложенная плотным штабелем, как дрова. В ванной «отдыхала» парочка, в туалете на унитазе «сидел» ещё один. Но большинство валялись на полу. Девушке пришлось очень осторожно ступать, чтобы не раскрошить чью-нибудь ладонь или ступню.
На кухне, возле газовой плиты, один скелет стоял и «помешивал» несуществующий суп в пластиковом тазу. Лиза никогда не боялась мертвецов, но тут почувствовала, как по спине бегут мурашки. Неприятное ощущение продолжалось недолго, ровно до тех пор, пока она не заметила бечёвку, идущую от потолка. Кто-то, наверное, тот, кто собрал всю эту мертвецкую вечеринку, подвязал скелет к люстре, чтобы он то ли казался живым, то ли ещё непонятно зачем. Ложка тоже оказалась крепко привязанной к запястью.
— До свидания, — зачем-то сказала Лиза и вышла из кухни, осторожно прикрыв дверь.
В тёмном подъезде воздух отчего-то показался душным: бояться-то она не боялась, но всё равно было жутко. Лиза поднялась на третий этаж, а потом смалодушничала — время уже давно перевалило за обед, и лестница, ведущая выше, выглядела ну совсем уж разрушенной.
«Вряд ли приятель шефа лазил так высоко. Сначала остальные варианты проверю, и вот если не найду, то тогда уже, конечно, вернусь».
Хотя, конечно, она не собиралась застревать в Советах надолго, а значит, вернуться в многоэтажку до темноты вряд ли успеет.
Пока девушка гуляла по зданию, на улице разгулялся ветер. Да и есть уже немного хотелось. Мысленно Лиза отметила, что для зимних «свободных» прогулок по диким местам путевой камень не особо годится, потому что топор тоже определяется, как оружие, и вот как согреться путнику в случае чего? На одних ветках нормальный костёр не сварганишь, чай не заваришь. Хотя здесь вообще подходящих для рубки деревьев нет, так что и топор не помог бы.
«Может, лучше пару поленьев с собой брать? Ну да, ну да, только дров мне в рюкзаке и не хватает».
Она запрокинула голову и посмотрела вверх, на вертикальные столбики окон. Когда-то здесь жило просто гигантское количество людей, вряд ли они все поместились в страшной скелетной квартире, так что вполне возможно, что где-то там не один склад мёртвых.
«И вот не лень же было кому-то такой дичью заниматься. Интересно, зачем? Может, здесь жили сумасшедшие? И ещё вопрос — когда конкретно людей собрали в одном месте и устроили из их тел безумный театр? На стадии плоти или гораздо позже, когда остались лишь кости? И нет ли там „исчезнувших“ людей нашего времени?»
Обдумав последнюю мысль, Лиза её в итоге отмела. Колдуны здесь побывали, и другие гомельчане тоже. Они однозначно заглядывали в высотку, видели то же, что и девушка. Если бы там нашлись трупы местных жителей, гомельского посыльного и остальных пропавших, их бы обязательно нашли.
Лиза поёжилась, то ли от ветра, то ли всплывшей перед глазами картины «повара», и заставила себя думать о насущных делах.
Следующим на очереди был автобус, так что Лиза, натянув на шапку ещё и капюшон, направилась за дом.
Попасть в него оказалось легко — двери были выдраны, что называется, с мясом. Или выбиты, или вырезаны каким-нибудь специальным приспособлением. Так что внутри царил зверский холод и снег. Один из ковров с окна был сорван, так что освещения хватало, хотя стекло выглядело ужасно, просто безумно грязным как изнутри, так и снаружи.
Когда-то давно сиденья сняли и унесли, вместо них вдоль стен стояло четыре дивана с наваленными кучами всякого тряпья. И две детских кроватки. А ещё шкаф и два комода.
На задней площадке нашлась печка-буржуйка, именно её труба торчала в крыше. Чтобы дождь и снег не попадали внутрь, дыру вокруг трубы заделали монтажной пеной, которая от времени сильно порыжела и частично осыпалась.
Лиза достала из рюкзака бутылку с водой, сделала несколько глотков и принялась за обыск. Изредка появлявшуюся брезгливость заталкивала вглубь души.
Ни в шкафах, ни на диванах под ворохом одеял и одежды, ни на месте водителя ничего похожего на сундук не нашлось.
На выходе из автобуса живот громко и недовольно заурчал. Лиза поняла, что лёгкий голод превратился в нечто более серьёзное. Да и мир немного потускнел — где-то за тучами солнце клонилось к закату. Ещё и холод — в высокие тёплые сапоги, которые старшее поколение почему-то называло «дутики», из-за хождения по сугробам набился снег, и, хоть он и не добрался до стоп, но икры всё же стали мёрзнуть, и это невзирая на утеплённые водоотталкивающие штаны. И руки в перчатках тоже замёрзли. А про лицо и говорить нечего.
Можно было бы вернуться к буржуйке, но чем её топить, Лиза даже не представляла. Вряд ли отсыревшая ткань легко загорится, да и практического смысла от такого огня маловато будет.
Исследовательский интерес почти совсем угас.
«Пусть Каримович сам по сугробам лазит. Не моё это. Всё равно заплатит, раз обещал. В три раза больше стандартного тарифа — тоже неплохо».
Она решительно направилась в сторону телепортатора, но вдруг остановилась.
«Что здесь всё-таки произошло? И три года назад и тогда, когда скелетов превратили в манекены со смыслом? И где этот хренов сундук?»
В голове завертелись и другие вопросы: сколько человек здесь жило, вернее, выживало? Даже детские кроватки есть. И почему люди не поселились в многоэтажке, а ютились в автобусе? Это ведь ужасно холодно. А летом безумно жарко из-за металлической крыши. Чем топили свою буржуйку, чем питались? Гомель по сравнению с этим местом очень, просто очень зажиточное, богатое и удобное поселение. А ферма отчима так вообще, настоящая сказка. Здесь как-то всё непродуманно, бестолково, безнадёжно. Словно жили, как придётся, не думая о завтрашнем дне.
Хотя как она может судить? Три года прошло. Может, автобус раньше не выглядел так по-бродяжнически.
А ещё неясно, почему местные жители, когда вошли в контакт с Гомелем, не перебрались поближе к многолюдному и сытому поселению. Что их здесь держало? Или они пытались, но городской совет отказал в виде на жительство?
В общем, Лиза решительно повернула к последнему не осмотренному зданию: к одноэтажному павильону.
Именно на павильоне нашлась надпись «ул. Советская, 143а». А ещё прекрасно сохранившаяся вывеска: «Свадебный салон Лилия».
Дверь открылась неохотно. И снег мешал, и давно не смазанные петли. Пришлось лезть в рюкзак, искать фонарик — обнаружилось, что внутри слишком темно. А заодно и тепло, по сравнению с улицей, конечно.
О магазине напоминало лишь несколько пыльных манекенов, сваленных в дальнем углу.