— Нормально. — Лезть по бурелому, прикрытому снегом, было очень тяжело. — Приезжают большим обозом, с фурами, раз в квартал. Дружелюбные, вроде мирные, но к себе особо не зовут. Наши курьеры через путевой камень сюда не ходят, а их, кажется, иногда заглядывают.
— Ага. Потому что точка выхода ближе не к поселению, а к институту. Вы там у себя и не знаете про него, наверное.
— Что за институт? — спросила девушка и неожиданно вывалилась на свободную от деревьев и тщательно утоптанную площадку.
— Вот ты любопытная, оказывается, вопросы всё активней и активней задаёшь. А сначала показалась чуть ли не немой. Это ты меня стеснялась, что ли, а после страстного поцелуя оттаяла? Ща, весточку подам, что мы здесь, и расскажу.
Веня пересёк площадку, подошёл к толстому дереву, постучал по коре:
— Сова, открывай! Медведь пришёл.
— Кто-о-о? — грозно прозвучало сразу со всех сторон.
— Охранная система у них ваще без чувства юмора, — пожаловался Веня Елизавете. — Я грю, Вениамин Выраевич, с сопровождающим, к директору! — повысил он голос.
— Обожди-и-и-те.
Над площадкой повисло несколько магических светящихся шаров. Теперь лес вокруг казался праздничным и даже уютным.
— Во времена лилового тумана здесь было большое поселение, — лениво облокотился на дерево чёрт. — Ну, не здесь конкретно, а там, за забором бетонным. И не было, а есть до сих пор. Народу, как в твоём Гомеле, может даже, побольше будет. Но это не городская застройка, а так, деревухи-хутора. На них столько раз нападали! И люди-фанатики, и нежить, и нечисть, даже Высшие на зуб пробовали. А сейчас, из-за института, вообще как на пороховой бочке живут. Вот и осторожничают. С институтом у них вроде симбиоза, живут душа в душу, но, как мне рассказывали, многие разъехались по другим поселениям. Не всем по нраву постоянный риск мочилова, да и соседи-колдуны, знаешь ли, не подарок. Ладно, когда он один, ну, два. А тут — десятки, если не сотни. Но и новосёлов дохрена, те же маги сами — семьи создают, оседают, туточки ведь не только учат, они ещё вроде как наукой занимаются. По моему мнению, наука и Вырай — вещи несовместные, ну да пусть людишки развлекаются. Детишек если кто на учёбу отправляет, тоже сюда иногда перебирается… Не у всех, правда, получается, приреченский председатель — бюрократ, каких поискать. Ну, и не особо они хотят незнакомцев к себе пускать, только тех, кто доверие заслужил.
— Погоди, — бесцеремонно перебила Петрович. — Это, случайно, не МИИС?
— Он, родимый. Международный институт исследования сверхъестественного. Так ты в курсе?
— Конечно. Из Гомеля сюда на моей памяти троих детей приняли. Меня тоже в двенадцать лет проверяли путевым камнем, не подошла.
Веня красноречиво и загадочно хмыкнул.
— Но я не знала, что Приречье и МИИС рядом находятся, — Лиза сделала вид, что ничего подозрительного в ужимках чёрта не замечает. — А откуда вообще этот институт взялся?
— Раньше, недалеко, во-о-он в той стороне, ведьмин дом стоял. А потом, как Вырай в норму пришёл, к этой избушке прибило казённые здания. Что-то из Европы: то ли студенческий городок, то ли больница на несколько корпусов, то ли хрен его знает, я не интересовался особо, своих дел по горло. Тут-то Егора и торкнуло, мол, знак судьбы, хорошее начинание, объединить, изучить, продолжить дело, всякое такое. Хогвартс, блин, захотел. Естественно, посоветовался со мной. Ну, и с Мариной Викторовной, богиней Древа Жизни. Знаешь такую?
— Знаю, конечно, — удивилась Лиза. — Только у нас её зовут Урсула и иногда богиней Равновесия.
Веня фыркнул:
— Ой, как её только не зовут. Но для своих, для меня в первую очередь — она Мар…
Площадка, на которой они беседовали, вдруг мелко завибрировала. Лес задрожал, замерцал и превратился в здания, аллею, парковые дорожки и лавочки.
Глава 12
Лиза отчего-то ожидала увидеть что-то вроде замка с многочисленными башенками, загадочными пристройками, мостиками и тренировочными площадками для изучения заклинаний. Скорее всего, из-за слов чёрта про «европейское» происхождение зданий, прибившихся к Приречью. Ну, и ещё потому, что пару лет назад взахлёб прочла книги про Гарри Поттера.
Но всё оказалось гораздо скучнее. Да, парк с вековыми деревьями, идентифицировать которые из-за зимнего времени не получилось, да, ровные, аккуратные дорожки, где из деревянных спилов, а где из бетона, плитки или булыжника. Но здания — простые, лаконичные, в два и три этажа, оказались относительно современными, возведёнными незадолго до конца света. И довольно обезличенными. Их могли построить и в Европе, и в Америке, и в России.
Возможно, действительно студенческий городок. Или санаторий. Или пансионат. Или научный центр. Был.
Лиза, жадно оглядываясь и пытаясь в неверном свете магических шаров увидеть и понять как можно больше, не заметила, как подошёл сопровождающий.
Или подплыл. А может, он материализовался каким-то совсем уж экзотическим способом, потому что от стога сена, верх которого заботливо укрывает кусок чёрного целлофана, можно ожидать чего угодно.
Петрович, естественно, сначала даже не поняла, что стог живой, если, конечно, можно назвать «живым» подобный объект. Достаточно большой, диаметром метра в три и такой же высоты, бесшумно парил у них за спинами в полуметре от земли.
Лиза, услышав мягкое шуршание сена, обернулась, удивилась, но спросить у спутника ничего не успела. Из глубины стога раздалось тихое, ровное, бесполое:
— Вениамин Выраевич, чёрт. Дружественный. Вход разрешён. Перемещение по территории свободное, за исключением подземной лаборатории и женского общежития. Имеет право на трёх сопровождающих лиц любого происхождения. Доброй ночи, Вениамин Выраевич.
У Лизы отвисла челюсть, но она снова ничего не успела спросить, потому что тоже получила порцию внимания. Стог слегка качнулся из стороны в сторону, уронив на заснеженную дорожку немного сушёной травы, и добавил:
— Женщина. Человек. Имя неизвестно, цель прибытия — неизвестна. Вход запрещён. Рекомендована ликвидация.
— Это моё сопровождение, — торопливо сказал Веня.
— Вход разрешён, — меланхолично поправил себя стог. — Перемещение по территории только по гостевому маршруту. Прошу назвать паспортные данные для внесения в реестр временно дружественных однократно допущенных посетителей.
— Елизавета Петрович, — промямлила девушка.
— Место жительства?
— Окрестности центрального района Гомеля, ферма «у Дмитрича». А это так важно?
Стог не ответил, а прошелестел:
— Прошу за мной. Егор Анатольевич ждёт.
Он плавно поплыл над дорожкой. Сено мирно шуршало и немного сыпалось на землю.
Вокруг стояли всё те же двух и трёхэтажные здания. Кое-где в окнах горел свет, но большинство домов мирно спало. По стенам изредка проскакивали зелёные искорки.
— Кто это? — вполголоса спросила Лиза, приноравливаясь идти так же неторопливо, как и стог. — Или что?
— Часть охранной системы, — коротко пояснил чёрт.
— А он… оно… живое или как?
Веня красноречиво пожал плечами:
— Понятия не имею. Могу только догадываться. У неадеквата специфическое отношение к жителям Нави, не удивлюсь, если он какую-нибудь душонку нечистую пленил и заставил работать на благо института. Или с туманниками нахимичил чего-нибудь. Или призрака-бюрократа поймал.
— Круто, — восхитилась девушка. — Наши маги, в смысле, гомельские, ничего такого не делают. Они вообще…
— Егор Анатольевич ожидает в фойе, — прошелестел стог. — Прошу соблюдать правила гостевого этикета.
Перед ними бежали вверх ступеньки широкого крыльца, совершенно не по-колдовски присыпанные песком. Крыльцо вело к двухстворчатой стеклянной двери, за ней виднелось что-то вроде слабо освещённого вестибюля. В трёх окнах слева горел свет, всё остальное здание было погружено в темноту. Сколько в нём этажей, сказать было сложно — на уровне третьего начиналась плотная колышущаяся шапка лилового тумана, которая уходила куда-то вверх и терялась в ночном небе.