Все мои последующие попытки сдвинуться места ни к чему не приводили, но вот атмосфера в темнице начала отчетливо изменяться. Присутствие магии матери все больше растворялось, принося какой-то могильный холод и пустоту. Ощущения были настолько пугающими, что я невольно начала внутренне трепетать.
Так! Никакой паники! Должен же быть какой-то выход???
Вдруг я ощутила, что кокон вокруг меня начал размыкаться и без моей на то воли растекаться по темнице в виде жгутов. Я попыталась остановить свои собственные магические потоки, но они мне не подчинялись. Магия вытекала из меня все стремительнее, покуда я не ощутила, что вместе с этими потоками из меня начинает выходить жизнь.
Все тело пронзило болью, мышцы напряглись, а потоки магии, натянулись, словно рвущиеся жилы, и я не удержалась от крика.
Боль была такой жуткой и всеобъемлющей, что перекрыла во мне вообще все. Она не давала думать, не давала дышать, заставила забыть свое собственное имя, словно стерев все мои воспоминания.
Кроме этой жуткой боли не осталось совершенно ничего. Когда я устала кричать и сорвала голос, то просто погрузилась в какое-то полубеспамятство, из которого больше не было никакого выхода…
***
Леонард
Я очнулся от крика Элоизы и резко подскочил.
Сердце безумно колотилось, конечности дрожали, но я понял, что нахожусь в своей комнате, а вокруг меня сейчас отчетливая тишина…
Некоторое время я вообще не мог сообразить, что происходит, потому что в воспоминаниях царил какой-то туман, но вдруг я ощутил, как по телу пробежала странная судорога, и что-то невидимое соскользнуло с меня, как соскальзывает с тела шелковая ткань.
Что это? Я ощутил внутреннее освобождение от оков, и сила забурлила во мне еще сильнее.
После этого явления в мой разум ворвались все воспоминания одним махом. Встреча с отцом, его попытка подчинить меня магическими амулетами, нападение Элоизы на короля, а потом… потом темнота.
Я всклочил на ноги, как ужаленный. Эл в беде!!!
Начал быстро одеваться и рванул к выходу.
Однако около дверей в коридоре стояли гвардейцы, тут же преградившие мне путь.
Их было десятеро – отец постарался – и в руках у них были оголенные мечи.
Но я не стал раздумывать и церемониться. Магия внутри меня сейчас плескалась, как река, и мне понадобилось всего три минуты, что обезоружить гвардейцев и наслать на них магический сон.
Вооружившись одним из их мечей, я поспешил в сторону выхода на задний двор, как вдруг навстречу мне выскочил… Луиджи, точнее, Джина в образе лекаря.
- Леон! Ты должен быть осторожен! – прошептала она. Глаза ее горели ужасом и беспокойством, но я обогнул ее, не останавливаясь.
- Спасибо, Джина! Мне нужно бежать!
- Она в темнице. Король тоже там… - крикнула она мне вслед, а я лишь ускорился.
Больше мне даже никто не встречался. Я бежал по сырым коридорам темницы, сетуя на то, что не могу найти портальный амулет…
Дверь в темницу, где держали мать Элоизы, была приоткрыта, и я ощутил острый укол дурного предчувствия.
Ворвавшись туда, я увидел Элоизу, без движения лежавшую на полу. Бросился к ней и с ужасом всмотрелся в бледное измученное лицо.
На меня накатил ужас, когда я дрожащей рукой притронулся к ее груди, но с облегчением почувствовал слабое сердцебиение.
- Эл, - позвал я ее, - Эл! Очнись, Элоиза!!!
Но она лишь застонала, а потом вздрогнула всем телом. Я попытался поднять ее на руки, но меня тут же словно молнией пронзило и оттолкнуло в сторону. Поморщившись, я снова попытался просунуть руки под ее шею и ноги, но меня вновь отбросило назад.
Донесшийся со стороны еще один хриплый стон заставил меня резко развернуться, и глаза расширились от ужаса: совсем рядом в луже собственной крови лежал мой отец…
Из его груди торчал меч, пробивший лёгкое, и дыхание короля было дерганым и прерывистым.
Я бросился к нему, не в силах поверить своим глазам, и опустился рядом на колени, безнадежно пропитывая свою одежду его кровью.
Моя рука дрожала, когда я опустил ее на его грудь и позволил жизненной силе влиться в это умирающее тело. Стоп! Где-то у отца должен быть его личный родовой амулет, могущий вытащить даже с того света. Я уж было собрался рвануть на его поиски, как вдруг отец приоткрыл глаза.
Жизненные силы, которые я передал, позволили ему прийти в себя, и он тут же протянул ко мне руку и схватился холодными пальцами за мое запястье.
Заговорил с трудом, отдыхая после каждого слога, но я всё услышал.
- Сынок… прости… меня… - прошептал он и устало прикрыл глаза. – Это… Армоний…