Но еще более диким было то, что на руках Его Величества находился не кто иной, как… его пропавший несколько месяцев назад телохранитель Эл, о смерти которого Леонард так сильно горевал.
И одежда на мальчишке была с королевского плеча.
- Ваше Величество! – Бейз опустился на одно колено, сцепил руки в замок и склонил голову. – Мы искали вас…
- Я очень рад! – голос короля прозвучал радостно, но устало, - Ваша помощь безумно кстати…
Дополнительной одежды у воинов не оказалось, и капитан уже хотел отдать Леонарду свою, но тот приказал срочно пригнать из города карету, а во дворец передал приказание не менее срочно вызвать лекарей и приготовить спальню возле его покоев…
Капитан отдал распоряжение своим людям и покосился на Эла, который… мирно спал у короля на плече. Лицо Бейза невольно начало заливаться краской от мысли, что слухи оказались правдивыми.
Король присел на песок, не выпуская телохранителя из рук, и с отчетливой нежностью провел по его волосам, обустраивая его голову на плече поудобнее. В глазах монарха светилась любовь…
Капитан нервно сглотнул и опустил глаза.
И хотя неестественная привязанность Его Величества его очень смущала, но от этого он не стал уважать его меньше.
Карета появилась довольно быстро, и Леонард, не выпуская Эла из рук, достиг столицы.
Во дворце он не постеснялся отнести телохранителя сперва в свои покои. Там уже ждал Луиджи – его друг-лекарь. Остальные помогли приготовить отвары и были отосланы…
Когда Луиджи прикрывал дверь, на его лице отчетливо проскользнула печаль, тут же сменившаяся на преданную решимость.
Капитан Бейз подумал о том, что не зря Леонард считал лекаря своим другом: тот был безумно предан только ему одному…
***
Элоиза
Я очнулась от ласкового прикосновения пальцев к своей щеке. Распахнула глаза и увидела… полупрозрачный образ над своей кроватью.
Я замерла, с некоторым опасением рассматривая до боли знакомые черты женщины-призрака, которая печально улыбалась мне.
- Ты молодец, Элли! – пролунал ее голос тихим эхом. – Ты смогла сделать невозможное: спасла своего возлюбленного. Хотя у него было очень мало шансов. Его судьбой было спасти весь мир от разрушения, отдав императору кулон, но возможности выжить при этом у него почти не было. Но ты смогла!!! Я горжусь тобой!!!
Ее голос, мимика, эта печальная улыбка вдруг показались мне удивительно близкими, а с губ сорвалось хриплое:
- Мама?
Она кивнула.
- Очень хорошо! – проговорила она. – Ты уже начинаешь вспоминать… А теперь спи. Скоро твои воспоминания вернутся. А о Никодеоне больше можешь не беспокоится: он мертв…
- А Эри? – тревожно спросила я. – Он… жив?
Мне страшно было услышать ответ.
- Жив! – улыбка Лили стала шире. – Император постарался на славу… спасибо королю Леонарду!
Я выдохнула с облегчением, но потом встрепенулась.
- Подожди! Какому королю Леонарду?
Лили засмеялась.
- Любимому твоему! Ты еще не вспомнила, что он король? Ну ничего, вспомнишь!!! А теперь прощай! Больше я не приду. Я попросила духов побыть на земле еще короткое время, и мне разрешили. Но моя миссия окончена…
Я вдруг осознала, что больше никогда ее не увижу, и мое сердце сжалось.
- Мама! – я выкрикнула так громко, что сама вздрогнула. – Спасибо!
Она кивнула и растворилась в воздухе, а на меня тотчас же навалилась сверхъестественная сонливость.
А во сне мне привиделась моя новая счастливая жизнь… рядом с моим любимым королем!
***
Когда утром я открыла глаза, то уже помнила абсолютно всё.
Воспоминания наполнили сердце трепетом, страхом, тревогой.
Резко подскочив, я обнаружила что одета в тонкую нижнюю рубашку без рукавов. Первое, что поразило меня, так это полное отсутствие шрамов!
Кожа была белой, мягкой и бархатистой, словно у новорожденного ребенка.
Я рванула к зеркалу и замерла, смотря на свое отражение в полнейшем шоке.
Мои волосы стали намного длиннее, чем раньше, и теперь густыми волнами спускались по плечам и по спине, доходя почти до пояса. Лицо просто сияло здоровьем, и в прошлом изуродованная щека была гладкой и нежной, как цветок. Я дрожащими пальцами прикоснулась к ней, с трудом вмещая увиденное, и поняла, что на самом деле от шрамов не осталось и следа.
На глаза навернулись слезы. Неужели… это я???
Я стремительно подняла края рубашки и подтянула ее до груди. Живот, в прошлом изуродованный буграми, был абсолютно гладким. Ни намека на шрамы!
Я была так шокирована, что не сдержала текущих по лицу слез и даже не заметила, что в комнату кто-то вошел.