- Прятались в первом коттедже, - заорал Хендри. - Пытались смыться в кусты.
Он подтолкнул одного из пленников штыком. Ребенок закричал и стал вырываться из рук жандарма.
- Достаточно, - Брюс пошел к ним навстречу. Он осмотрел пленников. Девушка была почти взрослой, с начинающей формироваться грудью и непомерно большими, по сравнению с бедрами и икрами коленными чашечками. Из одежды на ней был только кусок грязной ткани, протянутый между ног и закрепленный на талии веревкой из коры. На груди и щеках ярко выделялись ритуальные шрамы и татуировка.
Брюс позвал Раффи:
- Ты можешь с ними поговорить?
Раффи посадил мальчишку на колени. Он был младше девушки - лет шести-семи. Очень темнокожий и абсолютно голый, как страх на его лице. Раффи что-то произнес и жандарм отпустил девушку. Она вся дрожала и не пыталась убежать. Раффи успокаивающим тоном заговорил с мальчиком, он улыбался и гладил его по голове. Постепенно страх сошел с лица, и тот начал отвечать что-то писклявым голосом.
- Что он говорит? - спросил Брюс.
- Он думает, что мы их съедим, - расхохотался Раффи. - Не хватит даже на приличный завтрак, - он похлопал его по тощей, покрытой засохшей грязью руке и приказал что-то одному из жандармов. Тот скрылся в вагоне и вернулся с несколькими плитками шоколада. Продолжая разговаривать, Раффи развернул одну из них и засунул мальчику в рот. От непривычного вкуса глаза мальчика широко раскрылись, он начал быстро жевать, благодарно глядя на Раффи, и глухо, набитым сладостью ртом отвечая на вопросы. Наконец Раффи повернулся к Брюсу.
- Босс, все в порядке. Они пришли из небольшого селения примерно в часе ходьбы отсюда. Шесть семей и ни одного воина. Дети пришли поглазеть на поселок, может быть, украсть что-нибудь. Вот и все.
- Сколько мужчин в селении? - спросил Брюс. Раффи повернулся к мальчику. Не переставая жевать, тот растопырил пальцы на обеих руках.
- Знает ли он, что с путями до Порт-Реприва? Сжигали ли они мосты? Разбирали рельсы? - оба ребенка не смогли ответить на этот вопрос. Мальчик дожевал шоколад и жадно посмотрел на Раффи, тот снова набил его рот.
- Господи, - с отвращением произнес Хендри. - У нас здесь ясли, что ли? Может быть поводим хоровод вокруг куста роз.
- Заткнись! - отрезал Брюс. - Раффи, видели ли они солдат?
Пленники покрутили головами.
- Отряды воинов их племени?
Такое же отрицание.
- Хорошо. Отдай им остатки шоколада.
Это все, что он мог от них добиться. Время шло. Он посмотрел на башню - Хейг с машинистом закончили заправку. Еще секунду он рассматривал мальчика. Его собственный сын примерно такого же возраста: "Уже двенадцать месяцев, как..". - Брюс поспешно остановился. Так можно сойти с ума.
- Хендри, доведи их до опушки и отпусти. Поспеши. Мы потеряли слишком много времени.
- И я о том же, - Хендри поманил детей. Они послушно пошли вслед за Хендри и жандармами и скрылись за зданием станции.
- Машинист, вы закончили?
- Да, месье, все готово к отправлению.
- Побольше угля в топку, мы должны поспешить в ад.
Брюсу нравился этот маленький человечек, его вежливость доставляла ему удовольствие.
- Пардон, месье?
- Нет, ничего, просто шутка.
- А, шутка, - толстый животик смешно задрожал.
- Все, Майк, - закричал Брюс. - Все на борт. Мы...
Автоматная очередь оборвала его. Она прозвучала из-за здания станции и ворвалась в тишину жаркого утра с таким неистовством, что несколько секунд Брюс не мог пошевелиться.
- Хейг! - воскликнул он. - На переднюю платформу, смени де Сурье. Это было слабое звено обороны. Майк с жандармами побежали вдоль поезда.
- Вы, - Брюс остановил шестерых жандармов, - за мной!
Брюс бегло оценил обстановку - поезд был защищен хорошо. Через борта торчали стволы винтовок, на крыше, для прикрытия флангов, Раффи разворачивал пулемет. Такая огневая мощь должна была остановить атаку даже тысячи балуба.
- Вперед! - Брюс побежал к зданию станции. Ни одного выстрела за той, первой, очередью, не последовало, что означало либо ложную тревогу, либо гибель отряда Хендри. Дверь в помещение начальника станции была заперта. Брюс выбил ее ударом ноги.
"Мне всегда хотелось так сделать, - пришла в голову глупая мысль, - с тех пор как увидел Кларка Гейбла в "Сан-Франциско".
- Вы, четверо, прикрывайте нас из окон, - они ворвались в помещение с винтовками наготове. Сквозь открытую дверь, у дальней стены Брюс заметил телеграфный аппарат. Он что-то отбивал, позвякивая. "Почему в возбужденном состоянии мой мозг отмечает совершенно ненужные вещи?"
- Вы двое, остаться со мной, - он повел их вдоль внешней стены, остановился на углу проверить заряд и перевести переключатель на автоматический огонь.
"Что я увижу за углом? Сотню кровожадных дикарей над растерзанными телами Хендри и жандармов, или?.." Согнувшись, готовый в любое мгновенье отпрыгнуть назад, винтовка у груди, каждый мускул и нерв напряжен, как взведенный курок, Брюс вышел из-за угла. Хендри и два жандарма стояли на пыльной дороге у первого коттеджа. Они расслабленно разговаривали, Хендри перезаряжал винтовку, вставляя магазин большими красными руками с блестевшими на солнце рыжеватыми волосами. С нижней губы его свисала сигарета. Он внезапно рассмеялся, закинув назад голову, и пепел посыпался на его китель. Брюс заметил темные пятна пота на плечах. Дети лежали на дороге в пятидесяти ядрах от них. Брюсу внезапно стало холодно. Этот холод поднялся откуда-то изнутри, из груди. Он выпрямился и медленно пошел к детям. Его ноги бесшумно ступали по мягкой пыльной дороге, тишину нарушало только дыхание, хриплое, как у раненного зверя. Он, не глядя, прошел мимо Хендри и жандармов. Те замолчали и следили за ним с беспокойством. Сначала он подошел к девушке, опустился на калено, положил винтовку и бережно перевернул ее на спину.
- Неправда, - прошептал он. - Это не может быть правдой.
Пуля оторвала половину груди, вырвав кусок размером с кофейную чашку. Из отверстия еще сочилась кровь, но уже медленно, как мед. Брюс передвинулся к мальчику. Он чувствовал себя, как во сне.
- Нет, это неправда, - сказал он громче, пытаясь при помощи слов выйти из состояния транса. В мальчика попали три пули. Одна из них перебила ему руку в предплечье: из отверстия торчала розовая кровь. Две других практически разрубили тело пополам. Это пришло откуда-то издалека, как приближающийся шум поезда в тоннеле. Брюс чувствовал, как его трясет. Он закрыл глаза. Мир окрасился кроваво-красным цветом.