Я отвел глаза, снова взглянув на карту, и сделал зарубку на память — не заводить разговоры на тему внешней политики Авары. С чем черт не шутит, когда Господь в другом секторе? — взбеленится кто-то из этих ярых патриотов да снесет мне голову магическим мечом еще до начала миссии. Тогда уж будет поздно пенять на свой длинный язык и излишнее любопытство.
— Вернемся к нашим оркам. — нарушив самую малость затянувшуюся тишину, продолжил я. — Что там с дорогой через гуру?
— У нас есть друзья. Много друзей, среди которых и почтенный Зуркаб Алый Кулак — один из ханов Хур-Хар, глава клана Длинноухих. Он предоставил нам двоих своих воинов, которые и позаботятся о беспрепятственном пути к столице Хур-Хар. Уже оттуда вы доберетесь до границ гуры и соответственно Великого Леса эльфов.
— Вижу, вы все продумали. — задумчиво протянул я. — Вот только… Орки длинноухие?
— Да, у орков уши немного вытянутые кверху, но дело тут не в этом. Просто клан Зуркаба славится своим обычаем носить ожерелья из отрезанных эльфийских ушей. — объяснил Саяр, после чего добавил: — Правда, ваши проводники все же проявили благоразумие и оставили свои ожерелья дома, памятуя о том, что путешествовать им предстоит вместе с эльфом.
Виду я не подал, но мне становилось не по себе только от вырисованных моей фантазией картинок — тысячи вооруженных орков с ожерельями из чьих- то ушей. То, что это были именно эльфийские уши, меня ничуть не успокаивало.
Тут и револьвер с бесконечными пулями не поможет.
— Что по эльфам? — спросил я, проследив взглядом за цепочкой нанесенных на карту точек, ведущей вглубь огромного зеленого пятна на севере.
— Эльфы- эльфы… Их государство называется Империя Листа и расположено в пределах Великого Северного Леса. Правда, северным его только люди называют — эльфы все больше считают свой лес центом мира. — усмехнулся маг.
— Судя по всему, нам предстоит немало пройти по их земле. — заметил я, рассматривая карту. — Много меньше чем по землям Хур-Хар, но все же… Как они выглядят? Естьчто-то, что я должен знать?
— Две руки, две ноги, голова. В большинстве своем высокие и худые, кожа бледно- зеленая, мускулатурой не выделяются, выглядят слабыми. Руки длинные, с ловкими пальцами. Лица вытянутые — широкий лоб, тонкие губы, вздернутые носы, заостренные кверху уши, глаза впалые, обесцвеченные, даже мутные. Зрачка почти не видно — если не присматриваться, будто бельма. Волосы у всех поголовно серебристые. — словно читая с монитора коммуникатора, затараторил Саяр. — Теоретически, бессмертны…
Заинтересованный сказанным, я быстро повернулся к магу и уточнил:
— То есть, они и правда могут жить вечно?
Несмотря на то, что всей этой фантастической кухней я никогда не увлекался, кое-какие обрывки информации сумели закрепиться у меня в памяти. Как, например тот факт, что выдуманные нашими фантастами эльфы (которые, к слову, все же походили на здешних длинноухих) могли жить бесконечно долго. Раньше я вообще не задумывался на эту тему, но теперь, когда меня поставили перед неоспоримым фактом…
Это… Удивляло и потрясало одновременно.
— Теоретически. То есть, эльф будет жить пока ему не нанесут смертельных ран или он сам не заразится какой-то неизлечимой заразой. — подтвердил Саяр и с некой брезгливостью продолжил: — На практике же большая часть эльфов не доживает даже до возраста в три тысячи лет. У них отвратительный характер, они зациклены на служении своему лесу и Матушке- Природе, презирают другие народы и почти ни с кем не контактируют. Я бы даже сказал, что единственным народом, с которым эльфовчто-то связывает, являются орки.
Выдержав драматическую паузу, старик скривился и хмуро объяснил:
— Их связывает ненависть. Истинная, жгучая, уходящая корнями в глубину веков. Северные гуры вознесли кровавые набеги на Империю Листа до уровня народного гуляния, даже традиции — они сжигают лес и вырезают деревни длинноухих, забирают с собой их головы в качестве трофеев, продают в рабство женщин и детей, засеивают их земли солью… В отместку эльфы делают, то, что умеют лучше всего — под покровом ночи тенями пробираются в лагеря и деревни орков, а там режут сыновей степи словно свиней, угоняют их в плен, чтобы потом пытать. Пытать на протяжении циклов.
Я зыбко поежился. Черт меня побери, а я- то дурак думал, что мне, служившему в пехоте во время Кавказко- Иранской кампании, довелось много повидать. Разоренные боевиками деревни и города, взятые в плен солдаты, которых превратили в живые мины, заживо запеченные в силовой броне бойцы тяжелой пехоты, иранские подростки- шахиды взрывающие себя у самой огневой точки нашего взвода — судя по всему, это еще просто цветочки по сравнению с тем, что происходит между эльфами и орками.
И если уж мне довелось вспомнить о своей службе в армии, которую, я несмотря ни на что считаю лучшим событием в жизни — то была война с некой целью, война ради ресурсов, рынков сбыта и главное, расширения влияния. Я никогда не был наивным патриотом, свято уверенным в чистоте намерений руководства моей страны, я просто исполнял свою работу, чего уж скрывать — работу, суть которой мне тогдашнему пусть и не нравилась до радостного писка, но уж точно отвращения не вызывала. Я делал то, что умел лучше всего — стрелял, стрелял в свое удовольствие, за деньги и согласно контракту.
Простой, практичный подход, когда у тебя и противника равные шансы на выживание. Никакой ненависти к врагу, просто работа, которая закончилась с седьмой волной модернизации пехотных войск и заменой защищенных экзоскетлетами солдат, вроде меня, на железных болванов с искусственным интеллектом.
Конфликт же между эльфами и орками был много глубже. Два народа воевали лишь для того, чтобы воевать, убивали ради самого убийства и ненавидели, потому, что уже не помнили, что можно жить иначе.
Замкнутый круг бесконечной кровавой резни и, что самое печальное — скоро мне предстоит пройтись через него, да так, чтобы меня не поглотило.
— Ты меня невероятно порадовал. — вкладывая в каждое слово смертельные дозы сарказма, заметил я. — Надеюсь, этот ваш эльф обеспечит нам безопасный путь к месту назначения… Очень надеюсь. Есть еще что сказать по эльфам?
— Думаю, про их отношение к чужакам тебе расскажет сам проводник. Про обычаи вместе с культурой и рассказывать нечего — эльфы скрытный народ, не любят гостей, не любят тех, кто лезет в их дела… Просто не сунь нос, куда не следует, следуй за проводником и ничего не трогай — тогда не будет проблем.
— Обнадежил. Может, скажешь, с чем мне придется иметь дело, если проблемы все же появятся? На всякий случай.
— Оружие используют легкое — длинные сабли, копья с листовидными наконечниками, кинжалы, метательные иглы, ножи, дротики… — понял меня с полуслова маг. — Об эльфийском владении луком так и вовсе ходят легенды — стреляют они превосходно, поражают любую цель на расстоянии до двухсот шагов, даже в лесу. Кроме прочего, передвигаются бесшумно, прекрасно маскируются, в лесу так вообще сливаются с местностью. Если у вас возникнут проблемы на их земле — лучше хватать ноги в руки и бежать к цели экспедиции. Очень быстро и пригнувшись.
— У одних сила и выносливость, у других ловкость и скорость… Сражайся они вместе, были бы непобедимы. — хмыкнул я, оценивая свои шансы в битве с воинами каждого эльфов и орков по отдельности.
— Ах, да, еще одно. — спохватился маг, легонько хлопнув себя по лбу. — Совсем забыл про магию… У орков хорошо развито шаманство — магия, с помощью которой обладающий даром орк может связаться с духами, обитающими за кромкой, и попросить у них помощи. Например, такой дух может разорвать врага на части, дать шаману возможность выдыхать пламя, сделать его неуязвимым на время, чудовищно сильным…