Джу хмуро кивнула.
— Это было семь дней назад. Мы гнали несколько часов, а когда наконец остановились — ты просто свалился с врыка. Удивляюсь, что мы тебя по дороге не потеряли… С того времени ты ни разу не приходил в себя.
Я пораженно выпучил глаза. Семь дней! Я провалялся без сознания неделю и даже не заметил этого. Для меня между ранением и пробуждением пролегла глубокая пропасть беспамятства. Максимум несколько часов.
Во рту тут же пересохло.
— Воды, пожалуйста… — хрипло попросил я.
— Я принесу отвара. Оркхай пока приглянет за тобой — чары удержат тебя в сознании еще несколько часов… Если повезет. — виновато улыбнулась девушка и встав с кровати, вышла.
Я повернул голову ей вслед и встретился взглядом с орком. Сын вождя Грарх сидел в кресле, вертя в руках короткий костяной болт. За эти дни он успел переодеться, облачившись в легкую кольчугу и крепкие кожаные штаны. Предплечья закрывали тяжелые наручи, а на ногах были добротные сапоги. Возле кресла стоял короткий лук с колчаном, полным стрел и обоюдоострая секира на длинной рукояти. Кроме него в палатке больше никого не было.
Интересно, и где это он так прибарахлился?..
— Что со мной?
— Ты умираешь, маг-жа. — прямо ответил Оркхай.
Я болезненно поморщился. Черт, орки слишком прямолинейны. Я бы не отказался от порции утешений и заверений в скором выздоровлении, а тут лишь сухая констатация фактов. Чрезмерного ужаса от такой новости я не испытал, сам понимаю, что если Джу за семь дней не поставила меня на ноги и лишь теперь смогла привести в чувство — я почти что труп.
— И почему я… Умираю? — облизав пересохшие губы, уточнил я.
— Отравленный болт. Любимая забава сшша. Яд пожирает тебя изнутри и маг-жа Джу не может с этим ничего поделать. — спокойно заговорил зеленокожий. — Кажется, тебя прокляли, и чужое колдовство не дает ее чародейству подействовать. Она оттягивает неизбежное, но не в силах излечить тебя.
— Какой однако медленный яд… Зацепило меня еще в доме, а свалился не сразу. — кисло улыбнувшись, заметил я.
— В доме сшша стреляли стальными болтами. Сталь нельзя отравить. Ядовитым был болт, который попал тебе в руку. Кость хайгура же, наоборот отлично впитывает любой яд. Она тяжела и после обработки отлично подходит для их "арбалетов".
— Даже так?.. — пробормотал я, пеняя себя за излишний гуманизм. — Чертов сшша… Чертов Лысый… Надо было добить их, пока была такая возможность…
— Хорошее решение. Жаль, что ты не сделал этого, маг-жа. — впервые, едва заметно улыбнулся орк, сверкнув кончиками клыков торчащих из-за нижней губы.
— У меня есть шансы? — немного помолчав, спросил я.
— Ты спас мне жизнь, маг-жа. Мой слуга — ваш с маг-жа Джу кровный должник. — пожав плечами ответил орк.
— Ха- ха… Это "да" или "нет"? — нервно хмыкнул я.
Кажется, чары волшебницы теряли силу, и я снова начинал проваливаться в бездну беспамятства. Очень не хочется снова оказаться во внезапно зачастивших снах с серым пеплом. Нервирует, что каждый раз один и тот же монстр убивает меня, принося нешуточные мучения.
— У тебя есть шансы маг-жа. — кивнул Оркхай, положив отравленный болт на стоящий у кресла столик.
Это уже лучше. Намного лучше. Даже призрачная и лживая надежда — всегда надежда. А для наемника, так вообще неплохой шанс на успех. Облегченно выдохнув, я уставился на горящую лампу, решив сэкономить неудержимо утекающие силы и дождаться волшебницу с ее чертовым зельем.
Минут через пять Джу вернулась. Я пригубил приторно горький напиток, основой которому служило соединение чего-то очень природного и очень алкогольного. По телу тут же разошлась волна слабости и, блаженно улыбнувшись, я отрубился.
Где-то очень глубоко в душе у меня тлела надежда, что мне все же удастся открыть глаза в следующий раз. Было бы очень обидно после всего пережитого отбросить коньки во сне.
Как оказалось — горькая дрянь возымела эффект. Проснувшись следующим вечером, я все так же не мог двигаться, но чувствовал себя получше. Врач сказал бы, что мое состояние "стабильно критическое", что я переводил, как — "ты медленно умираешь".
Собственно, так оно и было.
Яд отравлял мое тело и пока Хек додумался до своего отвара, а Джу улучшила целительское заклинание, ни то ни другое уже не смогло меня полностью вылечить. Они просто выиграли несколько дней, которые я мог провести в сознании, терзаемый приступами боли и меланхолии.
Что угнетало меня больше, чем факт скорой кончины, так это самобичевание Джу. Волшебница винила во всем себя, утверждая, что откат после балансировки истощил меня, усилив действие яда, а сразу после отравления она не смогла провести исцеление из-за отсутствия маны. Про себя я признал, что все сказанное довольно логично, но в голос продолжал твердить, что это не ее вина.