— Как ты это сделал?
— А тебе- то что? — брезгливо поморщившись, спросил старик.
Направив в лицо нашей цели дуло пистолета, второй рукой я схватил его за одежду и подтянул к себе. Во мне пылал безумный азарт, и я просто не мог ему сопротивляться, забыв о том, где нахожусь и кому угрожаю.
Старик даже не думал вырываться и лишь презрительно перевел взгляд с дула пистолета, направленного ему в лоб, на меня. Я посмотрел в его глаза и увидел пляшущие в их глубине искры…
— Слушай внимательно, я спрошу еще раз: Как ты это сделал? — едва слышно промолвил я.
— Магия. — криво ухмыльнувшись, ответил он.
Глава 2
Стоя перед старым двухэтажным домом на окраине Москвы, я смотрел в небо. На дворе конец мая, в воздухе уже можно уловить аромат лета с его все еще непривычной жарой, затяжными дождями в середине июля и монотонным гулом кондиционеров.
Лето никогда не ассоциировалось у меня с запахами трав, морским бризом где-то на черномОрочем побережье или еще чем-то, что, по мнению других людей, является "летним". Сколько себя помню, вся моя жизнь была неотрывно связана с этим городом, где в жаркие месяцы года правят бал другие ароматы. Щекочущий ноздри букет из запахов смога и кипящего на дневной жаре асфальта, скрипящего на зубах привкуса электричества, разлитого у скоростных автострад, запахов фастфуда и теплого пива — именно так я осязаю свой город, свою Москву.
О, Москва- Москва! Город не такого уж светлого будущего, столица расширяющейся с каждым годом Российской Федерации, место, где у каждого есть шанс исполнить свои мечты. Мегаполис возможностей с вздымающимися к солнцу небоскребами, скоростными шоссе, переполненный электромобилями, пронизанный едва ли не полутора сотней веток метро и населенный примерно ста миллионами жителей.
По сути — отдельное государство со своей историей, законами и традициями.
Я тяжело вздохнул и, наконец, отвел взгляд от проплывающих по небу облаков. Жаль только, для меня в этом городе места все же не нашлось. Можно сказать даже больше — для Алексея Андреевича Монахова просто не было предусмотрено роли на этом празднике жизни.
С самого детства меня не покидает чувство, что я здесь лишний. Вроде бы и живу неплохо и родители у меня были нормальные, и проблем особых никогда не было, ночто-то определенно не так. Бывает, я задумываюсь об этом, и в груди рождается тягучая, словно смоль тоска. В такие моменты мне хочется сорваться с места и убраться подальше отсюда, в поисках… Чего?
Сколько бы я не размышлял, но так и не смог найти ответ на этот вопрос.
Но стоит лишь на секунду задуматься о "побеге", и город тут же сковывает меня, не отпуская от себя ни на шаг. Я здесь чужой, но несмотря ни на что — не могу уйти просто так, и вместе с тем не могу избавиться от тлеющей в груди тоски.
Сейчас мне двадцать пять и большую часть жизни я провел, в черте самого большого российского мегаполиса. Учился в сто сорок пятом центре знаний, за четырнадцать лет создающим из четырехлетних детишек достойных и образованных членов социума (по официальной версии министерства образования и просвещения), жил в районе Индустриалки, гулял по бесчисленным паркам "Зеленой Зоны", посещал искусственные пруды "Зеркала", работал в ночных магазинах, целый год корчил из себя прилежного студента на факультете "Социологических наук"… Шесть лет, которые я прилежно отслужил по контракту в родной армии не в счет, их можно считать затянувшейся командировкой и только.
Я усмехнулся, уже в который раз подумав, что это были лучшие шесть лет в моей жизни. Впервые я чувствовал себя живым по- настоящему, впервые я делал то, что мне нравиться. Тогда ко мне пришло ощущения, что пусть даже частично, но я на своем месте.
Жаль, что это время закончилось.
Теперь я был полностью предоставлен себе, но радости от этого факта не испытывал. В армии я понял, что не так уж важно, на своем месте я или нет, главное — заниматься любимым делом. Мой командир не раз говорил, что такого стрелка как я не сыскать во всей пехоте. Попасть в подброшенную монетку со ста метров? Не вопрос. Расстрелять две обоймы с двух пистолетов в десятку с двухсот? Дайте мне стволы и патроны — все остальное я сделаю сам.
Но все это оказалось никому не нужным на гражданке. Контракты в армии не заключают больше чем на шесть лет, пехоту с каждым годом все больше жмут, урезая ее рядовой и офицерский состав… Воздушные силы, автономные боевые машины и такие же роботы — вот солдаты будущего. А люди, это всего лишь обслуживающий персонал.
Я хмуро хмыкнул и, бросив взгляд на ползущее к горизонту солнце, направился к двери в дом. Слишком долго топчусь на пороге, не решаясь войти, а времени и так немного.