Покинул я карету чуть уставшим и недовольным – бесмысленная трата времени, всё конструктивное было известно заранее обеим сторонам. Впрочем, возможно, между собой они будут обсуждать что-то важное, не просто же так жена министра явилась в Англию и позвала меня? А к замку пойдёт доппель, на случай, если за мной как-то следят.
Вскоре после моего «ухода».
— Что ж, Флёр, — сделала глоток чая старшая вейла. – Очень интересный молодой человек. Хотя некоторые его слова – прямое оскорбление… — А можно подробнее? В чём он нас оскорбил? – нехорошо сощурилась Флер.
— В том, что упрекнул меня плохим контролем. Для менталиста это оскорбление высшей пробы, потому что указывает на бесталантность того, к кому обращено и на то, что этот менталист не может ничего сделать говорящему. Но юный Поттер употребил эти слова без задней мысли…
— Почему ты так уверена?
— Потому что о таком не распространяются вне сообщества мастеров магии разума, а он к нему не относится – у него нет учителя, да и не проявляет он никаких следов ментальной защиты. Даже наоборот, его разум – открытая книга, это очевидно с одного взгляда. Он никогда, даже если захочет, не сможет изучить окклюменцию, слишком открытый человек. Какой вывод можно из этого сделать?
— Что он – рубаха-парень, как говорят в Восточной Европе, открытый и простодушный… Но…
— Да. Лично я думаю, что он прячет своё настоящее «я» за вежливостью, да и его просьба лишь подтверждает это. «Поддержать друга», ха!
— Но Мастерство…
— А что — мастерство? Мастерство и сила, доченька, никак не зависят от житейского ума… Которого здесь нет.
— А чем тебя так развеселила его просьба? Тем, что его «друг» — политик?
— Нет, тем, что он мог попросить практически что угодно, тогда, в кабинете… Я признала долг не как обычно, на словах, а магически, как будто помутнение какое нашло… В общем, даже если бы он попросил от нас пойти и умереть, мы бы были вынуждены подчиниться. Власть, деньги, просто нас всех в рабство увести… Мог вообще ВСЁ! Но попросил «помочь другу»… Самая бездарная трата такого желания, о которой я слышала.
— Почему? Политика – совсем не ерунда…
— Ты думаешь, что какой-то английский политик, водящий дружбу с мелким Поттером, представляет собой что-то важное? Ха! Дружба для детей этого возраста – постоянное общение, Флер. Значит, дел у него не сильно много, достаточно, чтобы без гарантированного результата окучивать Мальчика-Который-Выжил, просто в надежде на хоть что-то. Кроме того, вся политика Альбиона перекрыта двумя партиями: чистокровные и сторонники Дамблдора. Первые, после поражения в войне, мягко говоря, не в почёте, а вот фанаты Светлого на коне. Значит, для хоть каких-то шансов на реализацию своих планов, «друг»-политик должен быть из этого стана. А там все инициативы контролирует Дамблдор, значит, даже если и дойдёт до нашей помощи, поможем мы Великому Светлому, который не знает о просьбе мелкого Поттера… А даже если и узнает, какая разница? Это лишь уменьшит величину его долга за поддержку. Итак, наш Избранный благополучно потратил ни на что своё желание.
— Ну, если ты так говоришь…
— Однако, он имеет природное сопротивление нашему очарованию – когда я надавила в полную силу, он и бровью не повёл. Постарайся окрутить его, нельзя отпускать такого человека из нашего поля зрения. Будешь подливать ему тот состав, что я показала, нужно ещё как минимум, три приёма, чтобы он привязался к тебе. А дальше… Дальше сама всё знаешь, — синхронно нехорошо усмехнулись две вейлы.
«Ну-ну, удачи, девочки,» — ехидно подумала тень в углу.
***
24 февраля… Второй тур, столь долгожданный. Последний гвоздь в гроб Дамблдора-политика. Всего час назад Грейнджер и Габриэль увели в кабинет директора. Ожидаемо… Неожиданно, что «моей ценностью» будет Джоу Чанг, учитывая, что мы едва перекинулись десятком слов за всё время общения, а у неё есть парень. Впрочем, какая разница, кого вытаскивать со дна, верно? Хотя, стоит ли, вот в чём вопрос – недовольство Дамблдором, как организатором, китайской диаспоры было бы весьма полезно для его смещения с поста директора.
На берегу стоят трибуны, мы втроём стоим на дощатом помосте, удалённом от берега метров на тридцать, за нашими спинами на высоком помосте сидят судьи… То есть, если что-то пойдёт не так, помочь никто не сможет, потому что просто не узнает. Прекрасно, просто прекрасно. О, началось!
— …приветствую вас на втором этапе Турнира Трёх Волшебников. Сегодняшним заданием будет… — Бегмен выдаёт гостям пространственный рассказ о этапе, а мои «конкуренты» по чемпионству хмурятся – ну да, никому не нравится, когда твоих близких погружают на дно шутки ради. Но вот, наконец, бывший спортсмен даёт отмашку. Делакур с воздушным пузырём на голове опускается в воду, Крам-полуакула следует за ней, а я становлюсь полупрозрачным и просто падаю сквозь настил. Эффектность выхода – +5 к оценке, хе-хе.
Ага, вот и Делакур, уже сцепилась с гриндиллоу… Прекрасно. Применяю на вейлу Зов Кровавой Ненависти гриндиллоу – теперь, куда бы она ни отправилась, водяные черти будут пытаться убить её любой ценой.
«Нет, полуптица, спасателей ты не позовёшь», – думаю я, разламывая телекинезом занесённую вверх палочку. Моя чуть безумная улыбка стала последним, что увидела в своей жизни чемпионка Шармбаттона. – «А вот волосок из палочки я заберу – хочется полистать полный «журнал». Говоришь, волос с головы гран-маман? Интересно, которой?.. Впрочем, что матриарх клана Серебряного Рассвета, что просто бабушка-вейла – всё едино, интересующая меня вставка должна быть у обоих».
Оставив чертей растаскивать останки вейлы по озеру, я удалился на поиски ловца – международный скандал нуждается в топливе.
Озеро Хогвартса – очень красивым местом, а уж город подводного народа поражал воображение жителя надводного мира. Дома, сложенные из чуть светящегося камня, отражающего и усиливающего мелодичное пение русалок, декоративные водоросли, принимающие формы различных морских и речных обитателей, сверкающие тут и там драгоценные и полудрагоценные камни…
Пленники были привязаны к столбу на городской площади, Джордано Бруно одобряет, хихикс. А вот и Крам, в облаке из гриндиллоу. Нет, с полуакулой они сами не справятся, а потому просто резко повышаю давление в его кровеносной системе, вообще, это медицинские чары, но если влить побольше сил в заклинание, цель буквально разорвёт, пусть и лишь частично. А дальше – дело когтей и клыков чертей. Так, ловец мёртв, чудно. Вновь обретаю материальность, подхватываю пленницу, кастую на себя Зов Кровавой Ненависти и начинаю быстро удаляться с грузом. Стая гриндиллоу начинает постепенно настигать меня, но я использую вспышку пламени, создавая пузырь перегретого пара, и продолжаю движение в нём, используя ноги как своеобразный реактивный двигатель, прикрывая себя с пленницей плёнкой Иерро и испаряя воду на пути следования, оставаясь, таким образом, в воздушной среде.
Трибуны.
Судейская комссия начинала изрядно нервничать. Судя по докладам наблюдателей в озере, они потеряли из виду всех трёх чемпионов, а активность гриндиллоу достигла просто невероятных значений, одна из стай ради куска какого-то обитателя озера напала на огромного кальмара, обитавшего там со времён основания Хогвартса. И всё бы ничего, но когда им удалось, оторвав одно из щупалец, отпугнуть хищника, водяных чертей, сожравших мясо, тут же порвали на части другие хищники… А их – другие. И в итоге, стая гриндиллоу просто прекратила своё существование. Очень странное поведение для, в общем-то, довольно миролюбивых всеядных.
— Я вам гово’ила, Дамблёдёръ, использовать живых заложников – плохая идея.
— Мадам Максим, я сам не в восторге от такого способа увеличения популярности, но департамент игр и спорта… – «добрые» взгляды директоров скрестились на Бегмене. Бывший спортсмен сглотнул и попытался отмазаться.