- Дорога, которую я планирую, будет трудной, - честно предупредил я, -и вполне может быть опасной.
- Превосходно, - обрадовался Хурта.
Я удивлённо посмотрел на него.
- Просто не люблю скучать, - объяснил он.
- Понятно, - протянул я.
- Ты же не возражаешь, если я буду сопровождать Тебя, не так ли? – уточнил он.
- Ни сколько, - заверил его я.
- Ну, тогда этот вопрос полностью улажен, - кивнул он.
- Если вдруг захочешь пойти своим путём, можешь не стесняться и сделать это в любое время, - сообщил я, ибо, честно говоря, у меня не было ни малейшего желания подвергать парня опасности.
- Ну, если Ты настаиваешь, - сказал он.
- Боюсь, что должен.
- Ну тогда, я принимаю твоё условие.
- Хорошо, - кивнул я.
- Ты ставишь жёсткие условия в нашей сделке, - весело заметил алар.
- Спасибо, - проворчал я.
- И кстати, половина моих монет - твоя, - заявил он. – Можешь смело ими пользоваться.
- Весома щедро с твоей стороны, - заметил я.
- Так же, как половина твоих - моя, - добавил Хурта.
- С чего это? – удивился я.
- Но мы ведь будем путешествовать вместе, - заметил он.
- И сколько же монет есть у Тебя? – полюбопытствовал я.
- Что-то около семнадцати медных тарсков, - обрадовал меня парень, - и ещё два бит-тарска.
- И это - всё? – удивился я.
- Ага, - кивнул он.
- Но, Ты же продал своего тарлариона, а вчера вечером Генсэрикс дал Тебе, как впрочем, и мне, серебряный тарск, - напомнил я.
- Верно, - признал он, - но большей частью пришлось пожертвовать, чтобы раздать кое-какие набежавшие долги. Ты же не хотел бы, чтобы я оставил фургоны, оставив за собой кредиторов, не так ли?
- Пожалуй, что нет.
- Кроме того, я купил себе вот этот превосходный меч, - заявил алар, обнажив клинок, и с лёгкостью махнул им, чуть обезглавив проходившего мимо извозчика.
Это был длинный, сужающийся к острию меч, среди народа фургонов называемый спата. Благодаря своей длине, он полезнее гладиуса для рубки со спины тарлариона. Кроме него среди вещей Хурты нашёлся и короткий, острый меч, подобный гладиусу, несомненно, находящийся с ним в отдалённом родстве, называемый аларами - сакрамасакс. Это оружие, уже более полезно в пешем, особенно ближнем бою.
- Соответственно, у меня осталось только семнадцать и два, - сообщил он, вкладывая меч в ножны. – А у Тебя сколько?
- Несколько больше, чем у Тебя, - ушёл я от прямого ответа.
- Замечательно, - обрадовался Хурта. - Возможно, нам понадобится каждый бит-тарск.
- Это ещё почему? – осведомился я, подозрительно глядя на него.
- У меня большие планы, дорогие пристрастия, - пояснил парень. – А, кроме того, я - алар, а мы алары - щедрый, благородный народ.
- Это - известный факт, - поддержал его я.
- Нашу репутацию необходимо поддерживать, - заявил Хурта.
- Несомненно, - пробормотал я.
- Не беспокойся, если случится нужда, я всегда могу заехать какому-нибудь доброму малому по голове и позаимствовать его кошелёк.
- Уверен, Ты не ведёшь себя так в своём лагере, - заметил я.
- Нет, конечно, - несколько удивленно сказал он. - Но ведь они – алары, как и я, а не какие-то посторонние городские люди.
- Понятно, - протянул я. – В таком случае, должен предупредить Тебя, что даже вне фургонов удар товарища по голове ради взятия его кошелька часто осуждается.
- Неужели? – удивился он.
- Представь себе, - развёл я руками. - У многих народов есть твердые предубеждения по поводу такого способа заработка.
- Интересно, - заметил алар.
- Ты же не хочешь получить удар по голове, не так ли? – спросил я.
- Конечно, нет, - согласился он.
- Представь себе, и они тоже.
- Но я-то - алар, - напомнил Хурта.
- А что, это имеет какое-то значение? – осведомился я.
- Это имеет все значения мира, - гордо заявил он. - Ты сможешь доказать, что это не так?
- Нет, - признал я.
- Ну, вот видишь, - сказал он довольный собой.
- И всё же уверяю Тебя, остальные народы не обрадуются этому, и Ты можешь с удивлением обнаружить, что сидишь на колу, или, что Тебя рубят на мелкие кусочки.
- Я вполне восприимчив к таким аргументам, - признался алар, - но я думал, что мы обсуждали просто моральные аспекты данной проблемы.
- Ты не должен вести себя в такой манере, - предупредил я.
- Но для меня нет ничего неприличного в том, чтобы поступить подобным образом, уверяю Тебя, - заявил он. - Кроме того, такое поведение находится в пределах моих прав.
- Это ещё почему? – спросил я.
- Но, я же - алар, - объяснил Хурта.
- В таком случае, пока мы путешествуем вместе, главным образом потому, что я не хочу быть посаженным на кол, или кормить слинов кусками своего мяса, я бы оценил, если бы Ты, хотя бы из уважения ко мне, если ничто иное Тебя не волнует, рассмотрел возможность воздержаться от осуществления некоторых из твоих законных прав алара.