Кэллегэн с легкой улыбкой посмотрел на Брента.
— И ты хочешь, чтобы я уволился со службы и пошел в твою артель?
— Это не артель! И тебе нет нужды увольняться. У меня есть знакомая девушка в личном отделе. И мне там сказали, что ты имеешь право на годичный отпуск. Ты можешь просто поехать с нами и посмотреть, нравится ли тебе это. Ну, как? Жалованье командира плюс проценты с барыша.
— Посмотрим.
— Хорошо. Где я могу тебя увидеть?
— Я дам тебе знать. Твой телефон есть в справочнике?
— Конечно. Мы собираемся в следующую экспедицию через два месяца. Тебе понадобится по крайней мере неделя для ознакомления с кораблем и экипажем.
— Договорились, — сказал Кэллегэн. — Через полтора месяца я тебе позвоню. Но ты мне ничего не сказал, — добавил он, вставая.
— Я ничего не скажу, пока ты не будешь с нами. Могу только сказать — и это не ложь — что это совершенно новая археологическая техника. Ограничься пока этим.
— Ладно, через полтора месяца.
Покидая бар, Кэллегэн надеялся, что не опоздает на свидание.
В этот вечер его пригласил Баллертон, глава Падиидурской Синтетики. Он прибыл на Землю на борту «Пегаса» и был другом второго пилота корабля.
— Я хотел бы пообедать с вами в день нашего прибытия в Терран-Клубе, — сказал он Кэллэгену.
От Титан-бара до клуба было недалеко, но Кэллегэн пожалел, что не взял таникоптер даже на такое короткое расстояние. Швейцар в пышной униформе с презрением оглядел пришедшего пешком гостя и заставил его ждать в изукрашенном орнаментами холле, пока рассыльный бегал за Баллертоном.
— Они что, так бедны, что не могут заплатить за систему громкоговорителей? — спросил Кэллегэн швейцара, но вместо ответа получил ледяной взгляд.
Баллертон поспешно появился в холле.
— А, вот и вы, мой мальчик. Этот молокосос известил меня, — сказал он, повысив голос до резкого трубного звука, — что некто из космоса желает меня видеть. Ну, пошли, сначала выпьем по стаканчику.
Кэллегэн отдал форменный плащ и фуражку высокомерной блондинке и пошел за маленьким пузатым промышленником.
— Мы пойдем в бар иностранцев, — сказал Баллертон. — Бар Членов чересчур уж исключителен. Я, естественно, пользуюсь привилегиями через мой собственный клуб на Денебе V, но предпочитаю компанию иностранцев.
Бар иностранцев был довольно комфортабелен и благодаря присутствию посторонних, приглашенных членами клуба, не имел давящей атмосферы остальной части клуба. Баллертон взял виски, Кэллегэн же остался верен портеру.
— Я принципиально пью местные вина, — заявил Баллертон. — Я очень люблю слигол, когда имею возможность пить его на Альдебаране IV за двадцать пять центов стакан, но платить пять кредиток за один глоток!
— До того, как прийти сюда, я встретился со старым приятелем, вернее сказать, однокашником. Так вот он пил слигол. Возможно, вы слышали что-нибудь о его фирме. Она называется «Забытое искусство».
— Хм… Постойте-ка… Был некий Твайс из «Юнайтед Минерал»… У него всегда было больше денег, чем здравого смысла. Он из кожи лез, чтобы достать хлорийский молитвенный коврик, но, как вы понимаете, ни один музей не горел желанием поделиться с ним своими образцами, как и те полдюжины коллекционеров, которые имеют эти коврики. Он мне сказал, что обратился к людям из «Забытого искусства», и теперь у него есть замечательный экземпляр такого коврика. И, если не знать, что последний ковер был выткан по крайней мере пятьсот лет назад, то можно поклясться, что он только что сделан. — Он хихикнул. — И почти сразу же было продано две тысячи акций «Юнайтед Минерал».
— Ну, тогда у них есть, чем платить за роскошную выпивку! — рассудил Кэллегэн.
— Кто? Ах, люди из «Забытого искусства»? Если бы им пришлось рассчитывать только на мои деньги, им не на что было бы купить стакан пива.
— Вы не коллекционер, Баллертон, — вмешался один из двух людей, стоящих рядом с миллиардером.
— Нет, Гримшоу, и надеюсь, что никогда не стану.
— А ваш друг?
Кэллегэн засмеялся и покачал головой.
— Собирал марки, когда был мальчиком.
— Вот и продолжайте, — сказал другой.
— А ваша коллекция все еще у вас, Бейкер? — спросил Гримшоу.
— Да. Но я думаю ее продать. Другие интересы, знаете… Что вы скажете, чтобы пойти пообедать, Баллертон? И вы, мистер…
— Кэллегэн, — подсказал Баллертон.
— Да, да. Пошли, Кэллегэн. А затем мы можем пойти посмотреть мой маленький музей.