Подав руку сперва Бакстеру Колхауну, потом генералу Драммонду, он повернулся наконец к Бриму и тепло улыбнулся.
— Добрый день, коммандер, — сказал он, протягивая руку. — Как видите, прошло довольно много времени с тех пор, когда меня в лицо называли Его Милостью.
Брим почувствовал, что краснеет. Именно так он без всякого злого умысла назвал Императора в тот вечер, когда получил из его рук Имперскую Комету. Тогда — как, впрочем, и сейчас — Император расценил это как недурную шутку.
— Ваше Величество, — сказал он, торжественно пожимая руку Грейффину. — С тех пор и по нынешний день я смотрю на собеседника прежде, чем говорить.
— А жаль, — чуть усмехнулся Грейффин. — Тем самым вы, возможно, лишаете кого-то удовольствия.
Кивнув Колхауну, он уселся в массивное кресло с высокой спинкой, стоявшее за столом.
— Бакстер! — произнес он. — Онрад конфиденциально ознакомил меня с вашим планом спасения Флюванны в обход КМГС. — Он заломил бровь. — Не пора ли посвятить меня в детали, а?
— Есть, Вашество! — отозвался Колхаун и немедленно начал — должно быть, в десятитысячный раз — излагать свой план. Брим с Драммондом отошли от проекторов и уселись в сторонке, стараясь не пропустить никаких новых подробностей. По счастью, старший карескриец приготовил для Императора несколько ужатый вариант доклада, так что говорил всего чуть более половины метацикла. Впрочем, даже в это сжатое время он не упустил ничего важного. Как только он окончил доклад, в комнату вошел принц Онрад и встал рядом с Грейффином.
— Ну что, папа? — не особенно радостным тоном спросил он. — Что ты об этом думаешь? Император задумчиво кивнул.
— Замечательно, — объявил он наконец, — Единственный возможный выход. КМГС ничего не сможет поделать. Чертовски замечательно. Только вот что, Бакстер, — качнул он головой в сторону Колхауна. — За прошлую неделю я обдумал вашу проблему с персоналом.
— Я весь слух, Вашество, — вытянулся Колхаун. — В этом деле нам любая помощь кстати. Император вздохнул и нахмурился.
— Похоже, в последние годы этот чертов КМГС смог выжить со Флота некоторых лучших наших офицеров и матросов, — мрачно, признал он. — Коммандеру Бриму это хорошо известно, — добавил он и подмигнул. — Допустим, по крайней мере часть их выкажет те же патриотизм и преданность Флоту, что и он. Что будет, если я лично передам им предложение вернуться во Флот на прежние должности… нет, с повышением на одно звание? Можно ли надеяться, что часть их откликнется на это?
— Считая «Звездный огонь», нам потребуются добровольцы на одиннадцать кораблей, — заметил Онрад.
Император покачал головой.
— У коммандера Брима уже есть экипаж, — сказал он. — И если то, что я слышал, соответствует истине, то он, объявив, что корабль сдан в аренду, лишится всего нескольких человек. Так что давайте искать десять экипажей. — Император обвел присутствующих взглядом, одновременно пробежав пальцами по нескольким лучам света на маленьком пульте. — Позвольте мне прочитать текст предложений, который я тут набросал. — Он нахмурился, вглядываясь в поверхность стола. — Во-первых, — начал он, — Имперским Повелением всем кандидатам — как офицерам, так и рядовому составу — предлагается годичный контракт с Имперским Флотом на должности, занимаемые ими перед увольнением с Флота, плюс одно звание. В то же время контракт вступает в силу после того, как они «исчезнут», проходя службу во Флювийском Флоте в качестве наемников. Официально это будет носить название Имперского Добровольческого Корпуса, сокращенно ИДК.
— А что будет по окончании действия этого контракта? — спросил Онрад.
— По окончании его, — продолжал Грейффин, продолжая читать, — если я не продлю срок его действия, я лично гарантирую каждому добровольцу постоянную должность в Имперском Флоте. — Он посмотрел на Брима и улыбнулся. — То же самое, разумеется, распространяется на тех лиц, кто уже состоит на службе во Флоте, включая всю команду «Звездного огня». Естественно, выполнение задания потребует от них уволиться на этот срок. Но каждый получит мои личные гарантии того, что он сможет вернуться. — Он вопросительно повернулся к Колхауну. — Как вы на это смотрите, Бакстер?
Колхаун ухмыльнулся.
— По мне, так ваших личных гарантий довольно, Вашество, — сказал он. — Это все, чего мне не хватало.
— Что ж, хорошо, — сказал Грейффин. — Гарри? Вилф? Может, вы хотели бы изменить что-нибудь?
— Ничего, Ваше Величество, — сказал Драммонд. Брим мотнул головой — то, что Император обратился к нему по имени, слегка ошеломило его.
— Ничего, Ваше Величество, — повторил он.
— Раз так, — объявил Грейффин, прикладывая большой палец к крошечному окошечку для подписи на поверхности стола, — Указ вступает в законную силу. Онрад, позвони флювийскому послу, и мы немедленно приступим к вербовке добровольцев.
Менее чем через час к ним присоединилась высокая худая женщина в модном авалонском платье, с прямыми черными волосами до плеч и челкой на высоком лбу. Спокойный взгляд миндалевидных глаз чуть контрастировал с хищным носом и зловеще тонкими губами. Из-под длинной черной юбки едва виднелись туфли на высоком каблуке.
— Ваше Величество, — произнесла она, сложившись в низком поклоне.
— Мадам Орензи, — обратился к ней Грейффин, кивнув ей со своего кресла. — Эти люди — авангард тех боевых экипажей, что в скором времени укрепят мощь вашего военного флота. Позвольте представить вам генерала Гарри Драммонда, коммодора Бакстера Колхауна и коммандера Вилфа Брима.
Орензи поклонилась Онраду, потом скользнула взглядом по офицерам, остановившись на Бриме.
— Вы ведь капитан «Звездного огня», верно? — спросила она на чистом авалонском без малейшего акцента.
— Совершенно верно, мадам Орензи, — отвечал Брим.
Женщина рассмеялась.
— Реддисма заставила меня пообещать, что я не покину дворец, не поблагодарив вас еще раз за то, что вы спасли ей жизнь.
Брим снова покраснел.
— Боюсь, госпожа Реддисма весьма переоценивает мою скромную роль, — сказал он.
Орензи только поклонилась в ответ, потом снова повернулась к Императору.
— Ваше Величество, — продолжала она, — повелением Набоба Мустафы IX Эйрена Великолепного мне даны полномочия немедленно приступать к вербовке добровольцев.
Услышав это, Колхаун шагнул к столу Императора и поклонился.
— Я почел бы за честь записаться первым, — гордо объявил он.
— Ваше Величество, — обратилась Орензи. — Вы не будете возражать, если это историческое событие произойдет в стенах вашего рабочего кабинета?
Грейффин улыбнулся, вглядываясь в поверхность своего стола.
— Во всем этом угадывается рука моего сына, — заметил он. — Все необходимые документы уже здесь — включая мои собственные. Даже окно для подписей включено. Вне сомнения, для того, чтобы коммодор тиснул свой палец, так?
— Ну… — признался Онрад, — я, конечно, сделал кое-какие приготовления к этой встрече. Ничего особенного, конечно, но…
Император покачал головой.
— Гм, — буркнул он. — Ладно, раз все работает как надо, пожалуй, продолжим. Коммодор, — сказал он, вставая из кресла, — присядьте-ка сюда. В конце концов, ваша подпись определяет вашу жизнь на год вперед, так что лучше уж делать это поудобнее.
Колхаун занял место за столом и внимательно перечитал высвеченные на его поверхности условия контракта.
— Идет, — сказал он наконец. — Подписываю. Он прижал к окошку сначала большой, потом указательный палец. Потом Орензи подписалась от имени своего правительства.
— Примите мои поздравления, — произнесла она и торжественно пожала ему руку. — Вы теперь коммодор Королевского Флювийского Флота.
— Это огромная честь, мадам, — галантно отвечал Колхаун, отступая от стола и пристально глядя на Брима. Впрочем, его взгляд в этом направлении был не единственным.
— Ну, коммандер, — сказал Император. — Мне казалось, вы тоже намеревались завербоваться?