После приземления первого из древних ED-4 с грузом медицинского оборудования коммандер Пенелопа Эстерналь, старший медик «Звездного огня», устроила в глубоких прохладных винных погребах разрушенного замка великолепный ультрасовременный полевой госпиталь, набрав медбратьев из рослых мажорских студентов. Спустя несколько дней совершил посадку следующий ED-4 с трюмами, битком набитыми запасными частями. Не прошло и нескольких метациклов с его посадки, как Барбюс и три бригады матросов (не без помощи множества местных жителей) принялись за круглосуточную работу по реанимации древних гравибассейнов. А тех, кто остался не у дел, Брим с Труссо дважды в день поднимали на «Звездном огне» в космос для артиллерийских стрельб и аварийных учений, за время которых каждый член экипажа научился новой для себя военной специальности, чтобы при случае занять место боевого товарища. В результате ни у кого не оставалось времени, чтобы жаловаться на примитивные условия.
И наконец, как всегда почти неожиданно, наступило утро, когда к ним присоединилась еще одна пара однотипных со «Звездным огнем» судов: К.К.Ф.Ф. «Звездный властелин» и К.К.Ф.Ф. «Звездная слава». Брим с послом Бейяжем как раз завершили инспекционную прогулку по новому госпиталю и стояли под древней каменной стеной Варнхольма, где парил над землей готовый к отлету катер посла.
— Капитан, — вдруг вскинул голову посол, вглядываясь куда-то в море. — Вы слышите? Брим кивнул.
— На слух похоже на новые Адмиралтейские генераторы, — сказал он, посмотрев на серо-зеленые волны, что продолжали как ни в чем не бывало накатываться на берег. — Это или первые два серийных «Звездных», или, господин посол, надвигающаяся гроза, да еще какая.
Сам «Звездный огонь» тихо парил над одним из только что отремонтированных гравибассейнов, испытывая его швартовые системы в условиях порывистого ветра.
— Что ж, приключение продолжается, — серьезно произнес Бейяж, глядя на вечные варнхольмские облака так, словно надеялся увидеть сквозь них далекие корабли.
— Со всеми связанными с этим смертями и увечьями, — кивнул Брим.
Посол облизнул губы. Шум становился тем временем все громче.
— Интересно, и почему мы все время кончаем тем, что начинаем при разногласиях палить друг в друга? — спросил Бейяж. — Если Вселенная действительно учит любви, как говорят нам градгроуты, как в ней вообще позволено сохраняться войнам?
Брим не нашелся, что ответить на это, — да и не смог бы, ибо слова его все равно заглушил бы бархатный рокот двух крейсеров класса «Звездный огонь», вынырнувших из туч в каком-то кленете от берега. Некоторое время корабли шли в тесном строю параллельно берегу, и хвосты туч за их кормой рваными клочками отлетали в сторону. Почти сразу же с КА'ППА-антенны «Звездного огня» сорвались кольца передачи, и оба крейсера разом повернули направо и ушли в сторону моря; очертания их казались теперь слегка размытыми из-за потоков энергии от гравигенераторов.
Еще через цикл на берегу взвыла сирена, и новая секция гравибассейнов ожила: швартовые команды надевали защитные скафандры и занимали рабочие места, шары оптических маяков переливались всеми цветами радуги. На краю причала виднелась долговязая фигура Барбюса, который с помощью огромной чугунной кувалды включал один из древних магнитных маяков. Синяя флотская куртка на нем хлопала на ветру. Брим смотрел на все эти приготовления с возбуждением, граничащим с гордостью. Все-таки Имперские Синие Куртки до сих пор оставались особой породой людей, чьи навыки и повадки сухопутным крысам не понять до конца никогда. Что бы от них ни требовалось, они исполняли свой долг с уверенностью и невозмутимостью, порожденными тысячелетним опытом и традициями. И это делало их почти непобедимыми.
Где-то далеко в море грохочущие генераторы сменили тональность и немного стихли.
— Похоже, они приводнились, — заметил Бейяж. — Вам, наверное, пора на свой пост, встречать их, господин командующий базой.
Брим рассмеялся.
— Кто, я? — возразил он. — Я только хлопотал, чтобы уберечь «Звездный огонь» от лишних неприятностей.
Посол нахмурился.
— Капитан, — произнес он совершенно серьезно, — нравится это вам или нет, именно вы командуете сейчас этой так называемой базой. Говоря проще, она ваша — по крайней мере до тех пор, пока коммандер Колхаун не выберется с Бета Яго.
Брим прикусил губу.
— Боюсь, что вы правы, — признал он.
— Никогда не спорьте с дипломатами, — хихикнул Бейяж. — Самые информированные типы во всей Галактике. Иногда мы даже бываем правы — как, например, я сейчас.
— Боюсь, я вообще не задумывался ни о чем, кроме того, как привести базу в порядок, — ответил Брим. — И если бы я думал об ответственности, — добавил он с усмешкой, — возможно, я бы вообще бросил всю эту затею.
— Теперь уже поздно, — утешил его Бейяж, шутливо пародируя флотскую манеру отдавать честь. — Вы лучше поспешите вниз, чтобы лично встретить прилетевших. В конце концов, должен же кто-то отвечать за все.
Брим отсалютовал в ответ и зашагал вниз по склону.
— До встречи, господин посол, — сказал он.
— Будем надеяться, до встречи в Авалоне, — отозвался Бейяж. — После того, как вы разделаетесь с этим космическим фортом, что строят облачники.
Брим невольно рассмеялся. Вот уж действительно, как мало тайн оставались таковыми для Его Превосходительства. А в следующее мгновение в полутора кленетах от берега выступили из тумана две тени, быстро соткавшиеся в К.К.Ф.Ф. «Звездный властелин» и К.К.Ф.Ф. «Звездная слава» с их ни с чем не сравнимыми строенными корпусами и мощными батареями разлагателей. Величественные, могучие корабли шли в тесном строю к берегу. Море кипело за их кормой, а с башен КА'ППА-связи срывались светящиеся кольца передач. Через несколько циклов «Звездный властелин» ошвартовался на гравибассейне номер двадцать три, и его генераторы стихли, выпустив напоследок облако возмущенных гравитронов, медленно растаявшее в хмуром небе. Почти одновременно ошвартовалась на девятнадцатом бассейне «Звездная слава» — как раз когда Брим спустился к трапу.
— Подниметесь на борт, капитан? — окликнул его оператор трапа, старший торпедист, стараясь перекричать грохот генераторов бассейна.
Брим подумал немного, вглядываясь в царившую на мостике суету, потом решительно мотнул головой.
— Вряд ли, Караваджо, — ответил он. — Но когда ты закрепишь трап, передай капитану вот что… э… «Заранее благодарю за бутылку логийского, которую вы принесете ко мне в каюту на борту „Звездного огня“ в 0.30». Запомнил?
— Заранее благодарю за бутылку логийского, которую вы принесете ко мне в каюту на борту «Звездного огня» в… это… в ноль тридцать, капитан, — с ухмылкой повторил Караваджо.
— Орел, — похвалил его Брим. — И передай потом аналогичное приглашение капитану «Звездной славы».
— Есть, капитан, — заверил его торпедист. — Передам через пять циклов.
Ровно через тридцать циклов после начала вечерней вахты Барбюс отворил дверь капитанской каюты Брима на вежливый стук.
— Войдите, джентльмены, — сказал Брим, протягивая руку первому из вошедших офицеров. — Вилф Брим к вашим услугам.
— Форчун Маккензи, капитан «Звездной славы», — с улыбкой отозвался тот, передав пузатую бутылку логийского Барбюсу. Это был невысокий мужчина крепкого сложения, но с начинавшим уже формироваться брюшком. Его квадратная физиономия обрамлялась коротко стриженной бородкой и такой же коротко стриженной седеющей шевелюрой. Нос у него был самый заурядный, рот — узкий, зато совершенно пронзительные глаза профессионального снайпера. Брим узнал его сразу же. Много лет назад нынешний капитан «Звездной славы» служил под началом коммандера Энглайда Зантира, знаменитого командира девяносто первой эскадры эсминцев. Тогда он был еще морским пехотинцем. Позже он прославился и как рулевой Имперского Флота. Два длинных шрама, пересекавших лицо от лба до подбородка, достались ему в наследство от тысячи рукопашных поединков с Лигой — и те же боевые навыки он применил, командуя эсминцем Е-класса в битве при Аталанте. — Мне кажется, джентльмен за моей спиной не требует представления вам, — добавил Маккензи с широкой улыбкой.