Пульс участился. Казалось, биение сердца отдаётся эхом в стенах коридора. Сняв с одной из стен древний изукрашенный пистолет, Манон неуверенно и неумело взвела курок. В конце концов, это просто было глупо: во-первых, пистолет мог быть просто декоративным, а во-вторых, будь он даже боевым и находись в надлежащем состоянии, что было под сильным вопросом, - с чего бы в нём находиться заряду и рабочему пороху?
Но девушка даже не задумывалась о подобных вещах. Да и, в конце-то концов, ей просто было не под силу обращаться с холодным оружием - к примеру, отобрав у рыцарских лат шестопёр или сорвав с крепежа кавалерийскую саблю.
Услышав её скрипучее приближение, Баргест раздражённо открыл глаза, а увидев исходящий от свечи свет, недовольно сощурился. Наведя дрожащей рукой пистолетное дуло, Манон с силой надавила на спусковой крючок. Громыхнул выстрел, совпавший со стенобитным раскатом грома. Жалобно заскулив, могучий пёс бессильно забил огромными, но беспомощными лапами, размазывая свою кровь по скрипящим половицам.
- Баргест! Госпожа Шенье! - раздались встревоженные крики мсье Десмонда.
Оглохшая от выстрела, Манон не сразу оправилась от потрясения и, оставляя агонизирующего пса позади, побрела в прострации, не разбирая дороги. Неожиданно для себя налетев на разбуженного мужчину, спешившего на выручку Баргесту, она, не думая, нанесла ему удар по виску рукояткой недавно стрелявшего пистолета. Мужчина отлетел в сторону, роняя трость, и, налетая в темноте на стол, опрокинул с него свои банки и колбочки, которые с громким звоном разбились, оставив на полу многочисленные осколки. Не тратя времени на страх и волнения, девушка принялась подходить ко всему - книжным полкам, столам, кроватям и занавескам - щедро делясь с ними огнём со своей свечи. В этот миг это показалось ей логичным: пожар мог бы скрыть все следы её действий, вместе с тем не вызвав ни у кого подозрений, если бы даже кто-то решил всерьёз расследовать обстоятельства гибели загадочного аристократа и его отвратительной образины. Заодно - в этом пламени должны были сгореть все бесовские книги, все ужасные картины, все колдовские зелья, и всякая чудовищная сущность, сокрытая во мраке пыльных стен...
- Госпожа Шенье, где Вы?! Что Вы делаете?! За что?! - раздавалось какое-то время из мрака, в котором израненный человек ползал в отчаянье среди осколков битого стекла. Пламя неумолимо и верно подбиралось к нему, и вскоре слова сменились криками, полными боли и ужаса. А юная и хрупкая красавица Манон стояла возле старой калитки и смотрела на исчезающий в чудовищном пекле особняк. Она нанесла упреждающий удар, но слёзы, стекавшие по её щекам, красноречиво свидетельствовали о терзавших её душу сомнениях в справедливости принятого ею выбора. Как бы то ни было, правильный или нет, но выбор был сделан, и горькие слёзы не могли потушить пожара, из которого больше не доносилось ни криков, ни лая. И в этот момент девушку совсем не интересовало ничего из того, что могло быть сокрыто за красной дверью.
РОГОНОСЕЦ
У каждого народа для каждого поколения есть свои нормы, и эти нормы устанавливаются не законом и не по универсальному эталону. Они устанавливаются общественным мнением, которое, в свою очередь, складывается и из предубеждений, и из непонимания, и из извращения логики, столь свойственных человеческому разуму.
Клиффорд Саймак («Что может быть проще времени?»)
Проснувшись однажды утром, барон Д`Фект обнаружил у себя рога: широкие и ветвистые, они отяжеляли его голову настолько, что явно мешали подняться с постели, не говоря уже об изорванных ими подушках и простыне, проломанной спинке кровати и ободранном гобелене на поцарапанной стене.
Любая попытка пошевелиться самостоятельно сталкивалась с массой очевидных неудобств, ощутимо ограничивших подвижность господина барона.
- Mon Dieu! - запричитал несчастный, скорчив лицо в гримасе тревоги и обиды. Нащупав основание рогов, он начал сотрясаться в немой истерике, а по щекам покатились слёзы. Поскольку вопросы подобного рода никогда не входили в круг его интересов, господин барон не обладал углублёнными познаниями о рогах и их разновидностях. Но, в меру своих скромных представлений, он был осведомлён, что обычно рога являются своеобразными проявлениями кожи, точно так же, как волосы или ногти, хотя в некоторых случаях рогами могут быть и наслоения костяного вещества: как, например, у оленей, рога которых очень чувствительны, поскольку содержат в себе нервы и кровеносные сосуды. И, если ему не изменяла память, в природе встречались и рога с костяным стержнем изнутри, покрытым снаружи толстым слоем ороговевшей кожи.