Надо сказать, отчасти он действительно оказался прав. Но - только лишь отчасти. Поначалу - все домашние (а вскоре - уже и не только они, поскольку слухи разрастаются намного быстрее грибов) были поистине шокированы его диковинной внешностью; сообщая известие новым слушателям, каждый считал своим долгом приплести от себя какую-либо новую деталь, в результате чего барон, в их устах, сначала оброс шерстью, обзавёлся хвостом и копытами, а потом - так и вообще превратился в один большой ходячий музей зоологии, являя собой доселе невиданное наземновоздухоплавающее пернаточешуйчатошерстяное хладнокровное млекопитающее.
Первое время о Д`Фекте говорили за спиной, и мнения, опиравшиеся на факты и домыслы, разделялись зачастую диаметрально: одни полагали, что всё это - одна сплошная профанация, огромный розыгрыш и просто эксцентричный способ привлечь внимание к своей заурядной персоне; другие - что барон, на самом деле, является и вовсе не человеком, но опасным животным, которое надлежит содержать в клетке, вдали от общества; третьи - что вообще, по большому счёту, рога ему очень даже идут (некоторые даже пытались изготавливать и носить головные уборы с рогами - кто из солидарности, кто - ради издевки, а кто - так и просто отдавая дань новой моде); четвёртые - что Д`Фект болен и заслуживает сожаления, но может быть опасен и поэтому должен быть изолирован и помещён под круглосуточное наблюдение; пятые - что всё это вздор и выдумка; шестые - что на самом деле Д`Фект стал жертвой неудачного алхимического или научного опыта либо носителем родового проклятия, наложенного не кем-нибудь, а самим графом Сен-Жерменом; седьмые - что на самом деле это не проклятие и не просто какая-то там мистификация, а самая что ни на есть пощёчина общественному мнению, смелая попытка вольнодумного бунтаря отстаивать свои взгляды и убеждения в несколько экспрессивно-символической форме, за что ему теперь полагается не то памятник, не то лезвие гильотины. Разумеется, были и восьмые, и двадцатые, и сотые, и даже тысячные мнения, и каждому из спорящих казалось, что правда именно на его стороне. Позднее многие уже перестали стесняться и начали выказывать откровенные издевательства прямо в лицо Д`Фекту: при иных обстоятельствах господин барон, несмотря на свой миролюбивый нрав, вполне мог бы призвать обидчиков к ответу, но, с одной стороны, он выбрал тактику достоинства, при которой носил свои рога не со стыдом и страхом, но так, словно бы это была настоящая корона, а с другой - обратился к вере, решив, что случившееся является если и не наказанием, то, во всяком случае, испытанием, посланным ему не за что-то, но для чего-то.
За какое-то ничтожно короткое время слухи о несчастном бароне Д`Фекте и его злоключениях облетели весь земной шар, способствуя небывалому наплыву туристов со всего света, желавших воочию лицезреть подобное чудо. Впрочем, помимо львиной доли людей, желающих всего лишь удовлетворить свой праздный интерес, немало было и тех, кто преследовал более специфические цели: журналисты брали у него интервью, позднее то и дело преувеличивая сказанное, не забывая приписывать барону заявления, которые он не делал, поступки, которых он не совершал, и убеждения, которых он не разделял; учёные посвящали ему свои монографии, в которых называли его то новой ступенью в развитии человеческого существа, то атавизмом доисторического периода, то побочным продуктом от противоестественных отношений его предков, то представителем внеземной цивилизации или потомком жителей Атлантиды; врачи, оккультисты и шарлатаны всех мастей предлагали ему самые разнообразные и «проверенные» способы исцеления, начиная от хирургии и заканчивая плясками с бубном; проповедники призывали Д`Фекта покаяться и пожертвовать на благие нужды всё своё состояние; какие-то нездоровые фанатики, увидев в нём библейского Зверя, совершили неудачное покушение на его жизнь; а некоторые эксцентричные богачи желали приобрести баронские рога хотя бы после его смерти, по возможности - вместе с телом. Ходили слухи, что прикосновение к рогам сулит удачу на любовном поприще, а кто-то так и вообще полагал, что если перемолоть их в кашицу, сварить и выпить - то это и будет настоящая панацея. Вопреки ожиданиям барона встречались даже и редкие извращенки, желавшие переспать с прославленным рогоносцем, а один из учёных исследователей даже предложил ему переспать с оленихой во имя науки, с целью выведения гибрида: подобных женщин барон, как мало-мальски верующий и уважающий себя человек, с раздражением сторонился, в то время как учёный муж получил от него пощёчину, позднее преподнеся это так, словно бы дворянин пытался его забодать.