— Что вы делаете? — спрашивает Люк его так, будто это Кит ведет себя странно. Он оглядывается на мрачную тень позади себя. — Что он делает?
— Члены Ордена не нападают без провокации, — говорит человек в маске с едва скрываемой ненавистью.
— Сэр, — вмешивается солдат умоляющим о спокойствии голосом. — Вейдер не враг.
— Мы не враги вам, — эхом отзывается Люк. — Мы просто разговаривали. Почему тогда вы готовитесь напасть на нас?
— Он — ситх, — объявляет мастер Фисто. Слова вырываются у него прежде, чем он успевает их осознать, но он чувствует, что это правда. Обычно ситхи прячут себя в Силе, но этот человек не прилагает никаких усилий, чтобы скрыть бурю своего присутствия. Мастер-Джедай смотрит на солдат, большинство из которых все еще работают над постройкой лагеря; они даже не остановились, а продолжили как не в чем не бывало выполнять свои обязанности! — Он — ситх! Почему вы впустили ситха в свой лагерь?
— Да, он — ситх, но это не значит, что ты можешь просто убить его. Джедаи используют Силу для знания и защиты, не для нападения. Мы все здесь на одной стороне, — говорит Люк.
Вейдер издает звук, который, не будь на нем маски, можно было бы принять за насмешливое фырканье. Люк раздраженно закатывает глаза, отворачиваясь от Кита и его зажженного оружия.
— Нет, правда, отец, номинально мы на одной стороне.
— Если мы на одной стороне, сын, то скажи мастеру Фисто, чтобы он отложил меч и сосредоточился на своих хваленых джедайских навыках. Если он случайно причинит тебе вред, я разорву его на части.
— Сэр, пожалуйста, опустите клинок, — умоляюще говорит один из клонов. — Мы почти закончили с зачисткой, и мы действительно не хотим, чтобы вспыхнула еще одна перестрелка. Жителям этой системы уже сильно досталось, и мы обещали им мир.
Кит невольно опускает оружие.
— О чем вы говорите? — наконец выдавливает он. — Если бы вы действительно были джедаем, вы бы не назвали это…
— Эй! — кричит Люк, оскорбленный.
— …отцом! Это активный фронт. Сепаратисты оккупировали эту систему. А он — ситх. Здесь не может быть мира!
Люк прищуривается в явном раздражении.
— У джедаев могут быть отцы в зависимости от их вида. У меня есть отец. Принадлежность к ситхам или джедаям не означает, что у людей не бывает отцов, и он человек, а не вещь! И да, здесь теперь мир. Эта система больше в войне не участвует, и она не собирается снова в ней участвовать только потому, что вы сюда прилетели, поэтому опустите оружие.
Кит хочет возразить, хочет драться, но никто не достает оружие, ни клоны, ни Люк, ни даже этот… этот ситх! И ему… ему смеет читать лекции — о том, как быть джедаем! —какой-то парень, владеющий Силой!
Вот только он единственный в лагере, кто настроен на насильственные действия.
Он подавляет свое смятение, делает несколько шагов назад и выключает меч.
Гнев Люка при виде этого исчезает.
— Вам нужно что-нибудь еще перед отлетом, мастер Фисто? Припасы? Топливо?
— Мне… мне было поручено провести разведку до отправки сюда флота…
Вейдер обрывает его:
— Здесь нечего разведывать. Как сказал мой сын, здесь царит мир и порядок. Вы только все разрушаете. Уходите. Сейчас же.
Мастер-джедай чувствует, как Сила шевелится вокруг его горла, словно чьи-то пальцы тянутся к нему, чтобы задушить. Инстинктивно он поднимает руку и пытается отмахнуться от них.
— Не надо никого душить, отец, — говорит Люк. — Мастер Фисто все понял. Он уже уходит.
Кит делает еще один шаг назад, и напряжение вокруг его горла ослабевает. А потом еще один, потом еще и возвращается на корабль.
— Безопасного вам путешествия. Да пребудет с вами Сила! — кричит ему вслед Люк, махнув на прощание рукой.
Кит забирается в свой истребитель и торопливо взлетает. Он должен немедленно сообщить об этой ситуации Совету.
/////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////
Война еще не окончена. Однако это не мешает Люку объявить мир. Люк принимает близко к сердцу одно из любимых высказываний дяди Оуэна и тёти Беру (то самое, от которого он в детстве стонал) и использует его в качестве своей стратегии в борьбе с безумием Войн Клонов. Они говорили: «Если долго говорить себе, что что-то — правда, это в самом деле становится правдой».
(Конечно, его тетя и дядя говорили это, чтобы намекнуть, что выполнять работу по дому тоже бывает весело, но Люк всегда хорошо умел адаптироваться).
Война закончилась, потому что Люк так решил, и Вейдер с ним полностью согласен.
Удивительно, чего можно достичь, просто в это поверив.
У Вейдера и Люка хорошая выработанная система. Сначала прилетает Вейдер и берет под свой контроль любой сепаратистский флот, в который он может попасть, а в силу того, что он был ужасающим высоким ситхом, у которого был красный световой меч, это было нетрудно. Боевые дроиды в силу своей природы просто соглашаются с этим, а затем Вейдер взламывает и переделывает стольких, скольких может, и взрывает остальных. Затем Вейдер связывается с 501-м и любыми дополнительными республиканскими войсками, которыми Люк командует, пока их обычные офицеры-джедаи отсутствуют (в конце концов, Орден не резиновый), и вместе они объявляют мир.
Вейдер не любит в этом признаваться, но где бы он ни играет в сепаратистского ситха (его каждый раз мутит от этого, и Кикс часто пытается прописать ему что-то от тошноты), ему в самом деле нравится проводить время с простыми боевыми дроидами. Он хочет ненавидеть их. В конце концов, ненависть приходит к нему легко, но даже при всем их ограниченном программировании и коротких жизнях, у этих дроидов тоже есть свой характер и личность. Они смешные. Они, может, и неорганические, но Вейдер думает, что они тоже заслуживают лучшего, чем та судьба, что им уготована.
Местных планетарных лидеров их кампания, мягко говоря, немного сбивает с толку. А те, кто был насильственно захвачен сепаратистами, просто ошеломлены.
— Темный не убивает нас, — шепчут они друг другу. — Дроиды избавились от своего оружия и теперь восстанавливают наши дома и пересаживают урожай. Темный и джедай хотят узнать, могут ли они одолжить несколько спидеров, чтобы поучаствовать в гонках. Что вообще происходит?
Планеты, которые объединились с сепаратистами по моральным соображениям, считают Люка (продукт его татуинского воспитания и лет, проведенных с Альянсом повстанцев, не иначе) гораздо более сочувствующим слушателем для их проблем с коррупцией в Республике. Он обещает связаться с заслуживающими доверия людьми и решить их проблемы. Он призывает их продолжать настаивать на реформах. Когда они начинают беспокоиться о том, что сепаратисты вернутся и о том, как их планеты будут выживать во время войны, Люк обращается за помощью к лидеру нейтральных систем, герцогине Сатин.
(— Откуда ты знаешь, что герцогиня захочет нам помочь? — спрашивает отца Люк.
— Она печально известная пацифистка даже перед лицом угрозы собственной жизни, но она захочет выслушать правильного джедая.
Люк скрещивает руки на груди.
— И кто же этот правильный джедай?
— Оби-Вану иногда удавалось переспорить ее. В большинстве других случаев она одерживала верх, — объясняет Вейдер. Затем добавляет: — Они любили друг друга, и Оби-Ван признавался ей, что он покинет Орден, чтобы жениться на ней, если она попросит.
Сначала Люк недоверчиво смотрит на него, а потом довольно улыбается.
— Оби-Ван Кеноби, генерал Войны клонов, влюблен в герцогиню-пацифистку?
Вейдер чувствует небольшой злой трепет удовольствия. Его мягкосердечный сын, без сомнения, будет заниматься неустанным сватовством к отчаянию и смущению его бывшего мастера. Месть сладка.
— Как только ты убедишь ее, что наши цели — остановить войну, а не сражаться и не победить в ней, она и более тысячи систем станут союзниками нашего дела.)
Сначала герцогиня, кажется, не хочет принимать Люка всерьез. Когда ему удается убедить ее, что он действительно добивается мира, независимо от позиции Республики или Ордена, она занимает осторожно оптимистичную позицию. Она вынуждена признать, что финансово Лига нейтральных систем находится на грани краха. Намеренное отстранение Лиги от галактической торговли гильдиями и федерациями (которые получают убойную выручку, работая по обеим сторонам фронта) приводит к тому, что все больше и больше нейтральных систем втягиваются в войну. Люк уверяет ее, что он может помочь деньгами, если она окажет ему политическую поддержку и продемонстрирует готовность торговать вне рамок договора с Федерацией. Она не спрашивает, как он планирует это сделать, и Люк не объясняет, но сделка заключена.