Гуманитарии и проблема зла
Поначалу гуманитарии, вместе со всеми другими, были очарованы дарвинизмом. Ранее их ставила в тупик жестокость законов природы и проблема зла. Они были шеллианцами, не будучи атеистами. По сравнению с атеистами верующие в бога находились в крайне невыгодном положении. Они не могли отрицать наличия в природе фактов столь жестокого свойства, что приписывать их воле всевышнего означало представлять бога неким злобным демоном. Для любого пытливого ума вера в бога была невозможна без веры в дьявола. Дьявол, намалеванный в образе рогатого существа с хвостом и обитающий в царстве кипящей серы, представлял собой немыслимо вздорное пугало, однако приписываемое ему зло было вполне реальным. Атеисты заявляли, что творец зла, коль скоро он существует, должен обладать могуществом, достаточным для того, чтобы одолеть самого бога, иначе бог несет моральную ответственность за все то, что он позволяет совершать дьяволу. Оба умозаключения не избавляли нас от чувства отчаяния, вызванного необходимостью приписывать все жестокости природы некоей злой воле, и мы не могли согласовать их со своими порывами к справедливости, милосердию и более достойной жизни.
Открытие Отбора Силой Обстоятельств явилось истинным спасением: в свете данной теории все природные трагедии (казалось бы, тщательно инсценированные искусным режиссером) предстали нагромождением простых случайностей, лишенных какого-либо морального обоснования. Вообразите себе инопланетного жителя, который наблюдает со звездных высот крушение двух переполненных поездов, мчащихся навстречу друг другу на полной скорости. Мог ли бы он подумать, что катастрофа, обусловленная целенаправленным действием безупречно отлаженных механизмов, вверенных бдительным и знающим рукам, была совершенно непреднамеренной? Не посчитал ли бы он стрелочников дьяволами?
Так вот, теория Отбора Силой Обстоятельств — преимущественно теория коллизий, теория, утверждающая невинность по видимости продуманного сатанинского плана. Этим Дарвин не только расширил кругозор гуманитариев, но и принес им неслыханное облегчение. Он нанес удар по всемогуществу бога, но вместе с тем снял с него чудовищное обвинение в беспощадной жестокости. Впрочем, утешение было слабым, и углубленное размышление должно было показать, что есть нечто пострашнее всех мыслимых и немыслимых богодьяволов: это скопище слепых, глухих, немых, бездушных и нелепых сил, которые могут разить подобно дереву, поваленному бурей, или подобно молнии, ударяющей в само дерево. Однако тогда гуманитариям это не приходило в голову: люди не склонны особенно задумываться, когда их вдруг охватывает счастливое чувство свободы от невыносимо тягостного положения. Подобно паломнику Беньяна, они не замечали ни калитки, ни Пучины Уныния, ни Замка Отчаяния, но, завидев в конце тропинки сияющий свет, радостно бросились к нему под флагом Эволюционистов.
И они были правы, так как проблема зла легко разрешается в свете Творческой Эволюции. Если движущая сила эволюции всемогуща только в том смысле, что не кладет предела высшим своим достижениям, а пока что вынуждена бороться с косной материей и обстоятельствами методом проб и ошибок, тогда мир должен изобиловать неудачными ее экспериментами. Христос мог повстречать тигра или верховного жреца рука об руку с римским прокуратором — и потерпеть поражение в борьбе за существование. Гений Моцарта мог торжествовать над всеми императорами и архиепископами, но его легкие могли стать жертвой пагубного воздействия нездорового воздуха. Если все наши бедствия вызваны либо простыми случайностями, либо собственными промахами, в которых мы искренне раскаиваемся, тогда в жестокостях природы вовсе нет злого умысла и проблемы зла в викторианском понимании вообще не существует. Женщины признавались, что стали атеистками, увидев, как в колыбели по воле господа умирают от удушья их дети. Таким теологическим воззрениям приходят на смену теологические взгляды Бланко Поснета{71}, который говорил: «Бог сотворил круп в самом начале, так я думаю. Тогда он не мог придумать ничего лучшего, но когда оказалось, что это у него неладно получается, он сотворил вас и меня, чтобы бороться с крупом вместо него».