«Тебя» — едва не брякнула я, вовремя прикусив язык.
— В гастрономическом плане я почти всеядна.
— А в негастрономическом?
— Какой сложный, философский вопрос. Перечисление займет много времени.
— Я не спешу, — откашлялся Михаил.
Хор ангелов в душе воспел: Аллилуйя!
— Я правда много чего люблю. Люблю музыку, причем разную от рока до фолка. Люблю черный крепкий кофе, люблю смотреть на небо, люблю лес и горы, люблю читать и смотреть фильмы. Люблю наблюдать за звездами и люблю рыбалку.
— Серьезно? Ты любишь рыбалку?
— Абсолютно серьезно. Мне рыбов не очень жалко, в отличие от зверей.
Да, Миша, в этом мы с тобой очень схожи.
— Первый раз общаюсь с девушкой, которая любит рыбалку.
Похоже он не верит.
На всякий случай, я мысленно вспомнила где у меня лежат удочки, оставшиеся от отца. Положа руку на сердце, рыбалку я полюбила только в Болгарии, но какая теперь разница?
— Удочки-то у тебя хотя бы есть, нелюбительница рыбов?
— Конечно, — спасибо папашка хотя бы за это!
— И ты не испугаешься покормить комаров? — он действительно мне не верил.
Я громко фыркнула.
— Что-то я не понимаю, Михаил Иванович, вы меня пытаетесь поймать на лжи?
— Вообще-то… — он чуть замялся, — я бы хотел посмотреть на эту картину: женщина на рыбалке.
— Ха! Место и время, господин Стоянов! Только дайте мне недельку, а то я всех водяных своим личиком распугаю.
— Ловлю на слове, Кира, — мягко ответил он, хоть в тоне все еще звучало недоверие.
Блин, надо проверить все снасти.
— Могу я, — он откашлялся, — задобрить твоего дракона сегодня?
Сердце сделало кувырок.
— Можете, — ответила тихо, полыхая огнем, — она приходит после шести домой.
— Хорошо, приеду в семь. Удобно?
— Конечно.
— Кира, я рад, что тебе лучше. И рад буду увидеть тебя сегодня….
— Я тоже, Михаил Иванович.
— Тогда, до вечера, — похоже он улыбался.
— Да, до вечера, — отозвалась я и сбросила вызов. А потом сидела и смотрела на телефон, не в силах сдержать счастливую улыбку. Не знаю, что именно он испытывал ко мне, но свои-то чувства я понимала прекрасно.
Мама новости не удивилась, и на мои слова о визите Стоянова лишь заметила:
— Даже не сомневалась? А что так поздно?
— А?
— Я думала он часов в десять утра прилетит.
— Мам!
— Что мам? Я 18 лет как мам!
— Вообще-то… — я чуть замялась, — он приедет тебя задабривать….
— Ого, а что, уже пора?
— Ээээ….
— Так, доча, переставай меня пугать!
— Возможно, но это еще не точно…. Мы хотим на рыбалку съездить…
— А, это теперь так называется? Дочка, полагаю лекцию про тычинки и пестики уже поздно проводить?
— Мама, я серьезно! Ну хватит. Я действительно хочу на рыбалку. И снасти уже все проверила, удочки настроила даже.
— Кир, ты серьезно?
— Да, — я вздохнула. — Мам, я понимаю, что мои эмоции написаны у меня на лице. Я действительно влюбилась в этого человека. Но он не торопит событие, и поверь мне, ничего мне не говорит и не обещает. Я чувствую, что нравлюсь ему, но он не касался меня и пальцем, не считая вчерашнего дня, когда меня сбила машина. И не смотря на свои ощущения, я не знаю, мама, как он ко мне относится.
— Что ж, Кира, я рада, что он ведет себя как взрослый, мудрый человек. Но поверь моей интуиции, ты больше чем нравишься ему. Это можно не говорить словами, это чувствуется иначе — во взгляде, в интонациях, когда он говорит с тобой. Не торопись и ты. Наслаждайся обществом, узнай его ближе.
«Куда уж ближе-то?»
— Конечно, мама, — доля правды в маминых словах была. Нынешнего Михаила я знала куда как хуже того, другого. С тем, другим, нас связывала только постель, по крайней мере с моей стороны. Мое тело тогда действовало отдельно от разума, покоряясь нечеловеческому, ненормальному влечению. Тогда его внимание и ухаживания я воспринимала как само собой разумеющиеся. Сейчас уже мне приходилось доказывать ему, что я достойная спутница. Тогда мне было достаточно коротких встреч раз-два раза в месяц, начинавшихся бурным сексом и заканчивающихся незначительными разговорами. Сейчас же мне хотелось узнать его как можно ближе, понять его мысли, его мечты, его стремления.
— Ладно, приду сегодня пораньше, что-нибудь приготовлю, — мама не стала меня мучить.
— Мама, — но меня волновал еще один незакрытый вопрос. — А тебя не пугает наша разница в возрасте? 20 лет….
— А тебя, Кира? — спросила она, на мгновение замолчав.
— Нет, — твердо ответила я, поняв, что это действительно так.