— Вы, док.
Кузница, в которой теперь жил Браун, была большим бревенчатым строением с высокой покатой крышей. Места внутри хватило бы на целую конюшню. Здесь было идеальное место для проведения экспериментов, чем, несомненно и занимался Браун. Подтверждением тому служили многочисленные механические приспособления, валявшиеся во всех углах, а также инструменты и приборы на большом столе посреди кузнецы. Об основном назначении этого дома говорили небольшая печь с горном у двери и наковальня.
Половину кузнецы занимала огромная конструкция, выполненная из дерева и стали. По форме она напоминала паровоз — несколько больших деревянных зубчатых колес вертели шатуны, в свою очередь, двигавшие разные по размерам и форме валы. Конструкция ожила и задвигалась, когда Браун, придя домой, подбросил в маленькую топку внизу несколько поленьев. Из небольшой трубы повалил пар, колеса стали вертеться, послышался пока еще негромкий, но с каждой минутой нараставший гул.
— Как тебе нравится мое жилище? — улыбаясь, спросил Браун. — Я оборудовал здесь все по своему вкусу.
— Совсем как у вас в лаборатории, док.
Марти с интересом осмотрел конструкцию, пока Браун возился в одежном шкафу.
— Вот, — сказал он, доставая грубые брезентовые брюки, широкополую шляпу и пончо. — Переодевайся.
Марти остановился перед большим зеркалом в углу и стал расстегивать рубаху. Из наружного кармана выпала фотография.
— Док, взгляните на это.
Он протянул снимок, сделанный на кладбище.
— Что это?
— Прочитайте, что там написано.
Браун взял лежавшую на столе лупу и, по обыкновению, стал разглядывать надпись на могильном камне.
— Эммет Браун? Убит девятого сентября 1885 года Бефом Тонненом из-за восьмидесяти долларов? — ошеломленно произнес он, опуская лупу. — Так это же следующий понедельник!
— Именно поэтому я и прибыл сюда, док.
Марти сочувственно посмотрел на Брауна, который изумленно разглядывал снимок.
— Жаль, что я не отдал ему эти деньги, — пробормотал док.
Он снова посмотрел на фотографию и недоуменно повернулся к Марти.
— Любящая Клара… Кто такая Клара? Я не знаю никакой Клары!
Марти развел руками.
— Я тоже не знаю, док. Я думал, что она ваша возлюбленная.
Браун укоризненно посмотрел на парнишку.
— Марти, Марти… Чтобы я заводил такие отношения здесь, в 1885 году? Ведь это может катастрофически повлиять на весь пространственно-временной континуум.
Конструкция загудела, как настоящий паровоз, и Браун полез наверх по приставленной к конструкции лестнице. Что-то подрегулировав небольшой ручкой, он спустился вниз и продолжил излагать свои мысли по поводу любви в пределах пространственно-временного континуума.
— Как ученый, я не могу так рисковать, особенно после того, что мы с тобой пережили.
На улице перед кузницей остановилась небольшая двуколка, в которой сидел высокий седоволосый господин в солидном черном фраке и цилиндре. Он спустился на землю и закричал:
— Эммет! Эммет!
Браун взглянул на господина и громко прошептал, обращаясь к Марти:
— Это мэр Хилл-Вэлли, господин Хьюллард.
Одернув рубашку, он направился к двери и впустил мэра. Тот учтиво поклонился кузнецу и, сняв цилиндр, произнес:
— Добрый день, Эммет. Я прошу прощения, но у меня к вам дело.
— Слушаю, господин мэр.
— Помните, на прошлой неделе вы говорили, что сможете съездить на станцию, встретить нашу новую учительницу?
— Да, разумеется, господин мэр.
Хьюллард достал из кармана бланк телеграммы.
— Вот, мне только что сообщили. Это будет завтра утром. Заранее благодарю вас.
Он снова поклонился, из чего Марти заключил, что док действительно был уважаемым жителем города Хилл-Вэлли.
— Не за что, господин Хьюллард, — поклонился в ответ Браун. — Всегда рад помочь.
Мэр одел цилиндр и уже собрался было уходить, но затем повернулся и сказал:
— Кстати, ее зовут Клара. Клара Клейтон.
Оставив Брауна стоять с разинутым ртом, мэр Хилл-Вэлли вышел. Марти выразительно посмотрел на доктора и многозначительно произнес:
— Теперь мы знаем, кто такая Клара.
Браун стал отрицательно трясти головой.
— Это невозможно, Марти! Я же ученый! Я не могу влюбиться с первого взгляда!
— Разве? — скептически спросил Марти.
— Да это ерунда! — завопил Браун. — Это не согласуется с наукой, Марти!
Макфлай покачал головой.
— Причем здесь наука, док? Так бывает в жизни. Знаете, как удар молнии. У меня так было с Дженнифер. Мы только раз взглянули друг на друга, и все! О, черт! — он схватился за голову. — Дженнифер! Как же она там? Мы оставили ее на крыльце спящей!