– Нет, сир. Никто толком не знает, что произошло, но, судя по всему, Агах'рахн, облачившись в волшебную одежду невидимки, сумел с ее помощью выскользнуть под покровом ночи. Когда его люди обнаружили, что император сбежал, бросив их на смерть, они без боя сдались принцу Рис'ахну.
– Это добрая весть, миледи. Я знаю, что принцу была невыносима мысль, что он должен убить собственного отца. Но все же жаль, что Агах'рахн сбежал. Он еще может причинить немало вреда.
– В этом мире много такого, что еще может причинять вред, – со вздохом сказала Иридаль. – И так будет всегда. Даже чудом появившаяся вода не сможет смыть все зло.
– Но все же сейчас мы хотя бы защищены от него, – улыбаясь, сказал Стефан. – Надо же! – Он топнул ногой. – Вы это почувствовали?
– Что почувствовала, сир?
– Как качнулась земля. Этот остров движется, можете не сомневаться. Как и было обещано в книге.
– Если и так, ваше величество, сомневаюсь, что вы могли бы это почувствовать. Согласно книге, движение островов и континентов будет происходить очень-очень медленно. Пройдет много циклов, прежде чем все они выстроятся в нужном порядке.
Стефан промолчал. Меньше всего ему хотелось спорить с мистериархом. Он был убежден, что почувствовал, как сдвинулась земля, ни на секунду в этом не сомневался. Что бы там ни писали в книге.
– Каковы ваши дальнейшие планы, леди Иридаль? – спросил он, меняя тему разговора. – Собираетесь ли вы вернуться в Верхнее царство? – и тут же мгновенно ощутил неловкость от своего вопроса. Как это только могло прийти ему в голову? Ведь ее сын был похоронен там так же, как и ее муж.
– Нет, ваше величество, – Иридаль побледнела еще больше, но говорила совершенно спокойно. – Верхнее царство мертво. Оболочка, защищавшая его, треснула. Солнце выжигает землю, воздух слишком раскален, чтобы дышать.
– Простите, леди, – единственно, что смог выдавить из себя Стефан.
– Вам не за что извиняться, ваше величество. Что же касается моих планов, я буду служить как бы связующим звеном между мистериархами и кенкари. Мы собираемся объединить наши магические способности и поучиться друг у друга на благо всех.
– Отлично! – искренне обрадовался король. Пусть эти проклятые колдуны общаются друг с другом и оставят нормальных людей в покое. Он никогда по-настоящему не доверял ни одному из них.
Иридаль чуть улыбнулась его энтузиазму. Без сомнения, она догадалась, о чем он подумал, но из вежливости ничего не сказала. Теперь уже она решила сменить тему.
– Вы только что вернулись с Древлина, ваше величество?
– Да, леди. Мы с ее величеством встречались там с принцем, смотрели, как идут дела.
– Не видели ли вы там случайно наемного убийцу по имени Хаг Рука? – краска залила щеки Иридаль, когда она произнесла это имя.
Стефан нахмурил брови.
– Слава предкам – нет. С какой стати? Что ему там делать? Если только не получил новый заказ. Иридаль покраснела еще больше.
– Кенкари… – начала она, но замолчала, прикусив губу.
– Кого же он должен убить? – мрачно спросил Стефан. – Меня или Рис'ахна?
– О, нет… ваше величество… Я, должно быть, ошиблась… – казалось, она чем-то встревожена. – Ничего не говорите…
Присев в глубоком реверансе, она глубже надвинула на лицо капюшон, повернулась и быстро пошла к своему дракону. Дракон наслаждался купанием и не хотел лететь. Она положила руку ему на шею, шепнула что-то успокаивающее, подчиняя его власти своей магии. Дракон с блаженным выражением на морде тряхнул головой, захлопал крыльями.
Стефан поспешил к своему шатру, рассчитывая скрыться в нем прежде, чем Иридаль вспомнит о чем-то еще и вернется. А зайдя в шатер, он может предупредить стражника, чтобы его не беспокоили. Возможно, ему следует выяснить поподробнее об этом наемном убийце, но он не хотел получать эти сведения от нее. Он поручит разобраться с этим Триану, когда маг вернется.
Но, несмотря ни на что, Стефан был рад, что поговорил с Иридаль. Новость, которую она принесла, была хорошей. Теперь, после побега эльфийского императора, принц Рис'ахн сможет полностью взять в свои руки власть и работать на благо мира. Мистериархи же, надеялся Стефан, так заинтересуются магией кенкари, что перестанут постоянно действовать ему на нервы. А что касается этого Хаг Руки, возможно, кенкари решили убрать убийцу с дороги и послали его на верную гибель в Мальстрим.
– Эти эльфы не могут не затеять какой-нибудь подлости! – пробурчал Стефан себе под нос. И, осознав, что он сказал, быстро огляделся вокруг – не слышал ли его кто-нибудь.
Да, предубеждения еще не скоро исчезнут.
По дороге к своему шатру он достал кошелек и вытряхнул все барлы в лужу.
Глава 16. ВОМБЕ, ДРЕВЛИН. Арианус
Собаке было скучно.
Не только скучно, но еще и хотелось есть.
Собака не винила своего хозяина за такое положение дел. Эпло был нездоров. Рваная рана на месте сердечной руны зажила, но остался шрам – белый рубец, пересекающий магический знак, в котором заключались все жизненные силы Эпло. Он пытался нанести татуировку поверх шрама, завершить знак, но по какой-то причине, неизвестной ни собаке, ни ее хозяину, пигмент не проникал в кожу на этом месте – магия была бессильна.
Возможно, какой-то яд, оставленный змеедраконом, размышлял потом Эпло, когда уже настолько успокоился, что вновь обрел способность размышлять.
В первый момент, когда он обнаружил, что его рана неизлечима, его гнев, по мнению пса, мог поспорить с бурей, разразившейся снаружи, за бортом корабля. Пес тогда счел за благо спрятаться в безопасное место – под кровать.
Пес просто не мог взять в толк, из-за чего столько шума. Магия Эпло была такой же могущественной, как и всегда – по крайней мере, так считал пес. В конце концов, кому, как не ему, это знать – ведь он был не только свидетелем некоторых его наиболее впечатляющих подвигов, но и их добровольным участником.
Подтверждение того, что его магия в хорошем состоянии, не порадовало хозяина, вопреки надеждам собаки. Он стал молчаливым, замкнутым, озабоченным. А если забывал покормить своего верного пса – что ж, пес был не вправе на это жаловаться, ведь частенько он и сам забывал поесть.
Но наступил момент, когда пес не мог больше слушать довольные возгласы людей и других меншей, приветствующих чудесное возвращение к работе Кикси-винси, потому что урчание в его пустом животе заглушало шум голосов. И пес решил, что всякому терпению бывает конец.
Они находились глубоко внизу, в туннелях. Металлическая штуковина, которая с виду человек и ходит как человек, а пахнет как ящик с инструментами Лимбека, с лязгом бродила по комнате, не делая, на взгляд собаки, ничего интересного, однако получала щедрые похвалы. Только Эпло это не интересовало. Он стоял в тени, прислонившись к стене туннеля и глядя в пространство перед собой.
Собака скосила взгляд на Эпло и тявкнула, что должно было означать:
– Ну, что ж, хозяин, эта получеловек-полужелезка без запаха запустила машину, от которой режет уши. Наши маленькие и большие друзья счастливы. Теперь самое время поесть.
– Тихо, пес, – сказал Эпло и рассеянно погладил его по голове.
Пес вздохнул. Там, на борту корабля, висели целые ряды колбас, благоухающих, вкуснейших колбас. Они стояли у пса перед глазами, он даже ощущал их запах и вкус. Противоречивые чувства раздирали собачье сердце. Верность заставляла пса остаться с хозяином, который без него может попасть в серьезную передрягу. Однако, убеждал себя пес, что толку от собаки, если она валится с ног от голода, такая собака в драке не помощник.
Пес заскулил, потерся о ногу Эпло, бросая тоскливые взгляды назад, туда, откуда они пришли.
– Тебе нужно выйти? – с досадой спросил Эпло.
Пес решал, как поступить. Получилось не так, как он хотел. Нет, ему вовсе не нужно выйти. Во всяком случае, не в том смысле. Пока что нет. Но, по крайней мере, так они выйдут оба – лучше быть где угодно, лишь бы не в этом, освещенном рунами туннеле.