Нора снова припала к ране губами.
Эми попыталась подобраться к маме поближе, и посмотреть, что та делает, но Бернис Гарфилд перехватила её по пути и притянула к себе.
– Мама целует ваву! Вава скоро заживёт! – Сказала девочка.
Нора чуть не сплюнула кровь на свою одежду. Потрёпанные нервы начали сдавать, и она чуть не засмеялась в голос.
Джейкоб Гарфилд протянул ей небольшую фляжку с виски и бинт, чтобы та обработала рану мужа.
Пока она открывала фляжку, руки немного дрожали, затем полила спиртным рану.
Лука застонал, но продолжал мужественно держаться.
– Извини, – прошептала Нора.
Лука поднял голову и посмотрел на неё. Его обычно серо-серебристые глаза теперь потемнели, словно небо перед грозой.
– Всё в порядке; просто немного жжет.
– Я не это имела ввиду, - сказала Нора, кивнув на флягу в руке. – Ты пострадал, спасая Эми…второй раз за сегодня.
Лука неловко откашлялся:
– Лучше уж я, чем она. Не думаю, что ей бы понравилось, если бы я ей ножом сделал на ноге порез.
Нора вздрогнула и обхватила себя руками. Живот снова замутило, а язык начал неметь от яда. Тело прибывает в шоке, и только ответственность за дочь не даёт ей потерять рассудок.
– Давайте, поможем ему добраться до повозки, – миссис Гарфилд взяла командование в свои руки. – А ты малышка, будь рядом с отцом, чтобы такого больше не произошло!
Нора в оцепенении поплелась следом, даже не потрудившись исправить слова миссис Гарфил, о том, что Лука не является отцом Эми.
========== Между Маленькой Голубой рекой и рекой Платт. 22 мая 1851 год ==========
Лука поудобнее уселась в седле и уставилась в ночную темноту. Услышав шаги, она схватила лежавший на коленях карабин. Когда из тени вышла Нора и подошла к костру, Лука опустила оружие.
– Что ты здесь делаешь? – Грубо спросила она, в основном, чтобы скрыть за грубостью испуг из-за молчаливости Норы.
– Я принесла тебе поесть, – Нора протянула белую чашку как флаг мира. – Ты едва коснулся своего ужина.
Лука была слишком уставшей для еды.
Покинув границы кишащего змеями Нэрроуз, подошли к концу также пределы Маленькой Голубой реки, вдоль которой передвигались в течении нескольких дней. И пробирались через низкие песчаные холмы - напряжённые двадцать миль без каких-либо ручьёв, воды и деревьев для необходимого привала. После бессонной ночи, пропотев от лихорадки, у Луки не было абсолютно никакого аппетита. Она, как и любой другой эмигрант уже устала от ежедневного рациона, состоящего из бобов и солёной свинины.
Но когда Нора поставила перед Лукой тарелку, та поняла, что в ней вовсе не остатки ужина.
– Что это? – Пробормотала она, глядя на вилку с кусочком еды.
– Поджаренные сушёные яблоки с корицей, – с гордой улыбкой сказала Нора.
Хоть и никогда не признается в этом, но Лука та ещё сладкоежка, поэтому быстро расправилась с десертом. Наконец, она протянула Норе пустую тарелку.
– Спасибо. После постоянного рациона из бобов и свинины это настоящий праздник.
Нора взяла в руки тарелку, но уходить не спешила. Вместо этого она присела рядом с Лукой.
‘Что это значит? Чего ей от меня надо?’ она нервно глядела на Нору из-под шляпы.
Из огня летели искры, и обе женщины наблюдали, как они опускаются на землю.
– Как нога? – Нарушила молчание Нора.
– Нормально, – ответила Лука.
Нора смотрела на неё, ожидая более развёрнутого ответа.
– Опухоль медленно, но сходит, – добавила она.
– Ты чувствуешь себя уже достаточно хорошо, чтобы нести караул? – Нора пристально всматривалась в её лицо, и Луке это не понравилось.
Лука не привыкла, чтобы кто-то о ней беспокоился. Она не знала раздражённой быть или благодарной.
– Я же сказал; всё нормально. Я не могу сначала настоять, что нужно удвоить охрану, а сам отказыватся принимать пост.
– Билл Ларсон отказался, – сказала Нора.
От отвращения к Ларсону, Лука еле сдержалась от плевка в огонь. Билл всегда является зачинщиком драк, избегает самых сложных мужских работ таких как резьба по дереву из-за поломки по дороге и ночных караулов, и если Лука не ошибается, избивает свою жену.
– Я бы не хотел уподобляться Ларсону.
Взгляд Норы встретился с её собственным, и она с уверенностью могла сказать, что Нора знает о ежедневных избиениях, которые вынуждена переживать Эмелин Ларсон и молчаливо терпеть побои.
‘Бедняжка, наверное, считает, что как муж он имеет право ударить ее, когда сочтёт нужным.’
Громкий вой прервал затянувшееся молчание.
Прищурившись, Нора вглядывалась в темноту, пытаясь определить источник воя:
– Волки?
Во время путешествия вдоль Маленькой Голубой реки, эмигранты привыкли к компании волков по ночам. Но в этот раз, Лука не была уверена в том, кому принадлежит вой.
– Или Павнисс.
– Павнисс? – Зелёные глаза расширились. – Хочешь сказать, индейцы издают такие звуки?
Лука пожала плечами:
– Возможно. Между Маленькой Голубой и Платтом простирается территория племени Павнисс у которых вошло в привычку обворовывать проезжающих.
– Обворовывать?
Индейцы, с которыми им уже приходилось сталкиваться были так сказать «цивилизованными». В племенах Шауни и Потаватоми люди являлись фермерами, говорили на английском и знали обычаи белых людей.
– Увлечение молодых храбрецов. Они нападают не сразу. Они умны и тихи, поэтому до утра никто не заметит, что не хватает лошадей, – сказала Лука. – Слышал, они могут выкрасть лошадь из-под всадника.
– Тогда зачем нужен вой?
‘Умная девочка’, подметила Лука.
– Они создают шум, чтобы скрыть своё наступление. Когда воют волки, никто не обращает внимания на шелест травы или треск веток.
– Так вот зачем создавать круг из повозок и держать скот внутри, – сообразила Нора.
Лука кивнула.
Нора повернула голову и посмотрела ей в глаза. От такого взгляда Луке захотелось съёжиться.
– Откуда тебе всё известно о дороге до Орегона?
Лука пожала плечами:
– Оу, я уже…
– Тебе не нравится говорить о себе, да?
Это был не совсем вопрос, поэтому Лука отвечать не стала.
– Могу я всё-таки тебя спросить?
Лука вздохнула, но улыбку сдержала. На первый взгляд Нора покорная женщина, желающая угодить мужу, от которого теперь зависит. Именно этого ожидаешь от прошлой работницы борделя. Но если узнать её поближе, можно разглядеть мужественную и заботливую женщину.
– Я против, но задать можешь.
– Что заставило тебя бросить карьеру военного и покинуть Штаты? Я имею ввиду…что тебе делать в Орегоне?
Лука не привыкла объясняться за свои те или иные поступки. Будучи офицером, ей не приходилось ни перед кем отчитываться за отданные приказы, и до вступления в Драгуны, все принятые ею решения касались только её и никого другого.
‘Ты больше не одна. Она твоя жена,’ напомнила себе Лука. Слова всё ещё звучали странно. ‘Она имеет право знать, зачем ты тащишь её с ребёнком через всю страну.’
– Я понял, что Драгунам нечего мне больше предложить.
Присоединяясь к отряду военных, она жаждала порядка, последовательности и стабильности в своей жизни, но становясь старше и уверенней, потребность в товарищах стала постепенно исчезать. Сейчас, ей хочется осуществить задуманное самостоятельно.
– Я был в Орегоне, когда возглавлял экспедицию после войны в Кайюсе, там в долине Уилламетт хорошая земля и плодородная почва.
Нора нахмурилась:
– Ты фермер?
Очевидно, Нора не могла представить Луку занимающуюся сельским хозяйством. Многие их попутчики были фермерами, но не Лука.
– Нет. Я хочу разводить лошадей, а не зерновые культуры. Планирую построить лошадиное ранчо.
Нора отвела взгляд, поднимая с земли ветку:
– Значит лошади, да?
– Ага.
Нора сломала ветку пополам и швырнула в костёр.
– В таком случае, возможно, ты выбрал худшую жену для жизни на ранчо.