— Но как же… — снова заговорила Абашидзе — и опять ее бесцеремонно прервали. На этот раз — Стоцкая.
— Я согласна! — громко и четко произнесла она. — Две звезды. Три были бы уже каким-то вызовом, одна или ни одной — несправедливостью.
— Э… — Майя недоуменно повернулась к подруге.
Перевели взгляд на Вику и мы с Младшим. Интересно, это и впрямь ее собственное мнение, или она тупо нас поддержала — из чувства вины и, может, благодарности? И если верно последнее — так теперь что, всегда будет? Удобно, наверное, но как-то… Как-то…
— Ну а что скажешь ты? — осведомилась между тем Стоцкая у Абашидзе. — Получается, твой голос — решающий.
— Я… Я тоже согласна, — явно не без колебаний выдала та — видимо, не решившись противоречить подруге. — Две звезды.
— Три голоса из пяти — за две звезды! — подытожила Вика. — Большинство. Решение Совета отряда принято!
— Это какая-то профанация! — всплеснула руками Авдеева. — Марина такого не одобрит!
— Решение принято, — твердо повторила Стоцкая.
— Спасибо! — с некоторым опозданием воспрял «Вахмурка», успевший, похоже, смириться с неблагоприятным для своего звена исходом дела.
— Заседание закрыто! — объявила Вика, оставив Вовочкину благодарность без ответа. — Идемте на улицу — еще успеем поднять по паре фантиков!
8. Пинг-понг
«Это… что?» — с нескрываемым сарказмом осведомился я у Младшего, глядя на предмет у нас в руках, который юный пионер только что достал из чемодана.
«В смысле — что? Ракетка…»
«Нет, дружок, — хмыкнул я. — Это вон у Стоцкой ракетка, — на пару секунд перехватив контроль, показал глазами на как раз проходившую мимо окна Вику. — А у нас… Не знаю даже как назвать… Помесь киянки с мухобойкой…»
«Не понимаю, что тебя не устраивает, — недовольно бросил юный пионер, запирая чемодан и забрасывая тот на верхнюю полку хранилища. — Года четыре уже ею играю!..»
«Про четыре года — верю. А вот насчет „играю“ — тут я бы уже не был столь категоричен… Как этим играть?!»
Возможно, четыре года назад это бледно-оранжевое поделие спортивной промышленности Эстонской ССР — судя по полустершейся надписи «PŎHJALA TALLINN» над рукояткой — на что-то еще и впрямь годилось, но сейчас оно, увы, являло собой жалкое зрелище. Мало того, что изначально ракетка Младшего (блин, на самом деле, моя — а я уже и забыл, что когда-то с такой начинал!) относилась к категории «жестких», как мы такие называли — пупырчатая резиновая накладка была у нее наклеена прямо на деревянную основу, без какой-либо дополнительной прослойки — так еще и добрых две трети шипчиков на ней оказались начисто стерты! «Зато» обе ее стороны я (да, именно я — десяти-тринадцатилетний!) старательно разукрасил цветными шариковыми ручками. Имелись тут надписи «спорт», «ping-pong», «п/л „Полет“», «¡No pasarán!», крупно: «ЦСКА», причем буквы были стилизованы под знаменитый логотип рок-группы «AC/DC», собственно логотип «AC/DC», но куда мельче названия любимого клуба… А еще развевающийся флаг все того же ЦСКА, серп и молот, череп с костями, что-то еще, впоследствии старательно замазанное — да много всякого!
Поудивляться разнообразию былых моих детских интересов — самое то, но играть этим в теннис…
«Не нравится — попроси у Стоцкой ее мягкую, — сварливо проворчал Младший. — Тебе она даст… В смысле, ракетку».
«Нет уж, обойдемся без Стоцкой… Ну-ка, сделаю на пробу пару подачек…» — мы уже вышли из корпуса и направились к теннисным столам, крайний из которых был пока свободен.
Все оказалось еще хуже, чем я опасался. Гораздо хуже. Шарик наша ракетка не цепляла вовсе — ни накатить, ни подрезать. Только примитивные плоские удары — такими игры не выигываются! Хотя… У большинства наших с Младшим товарищей по отряду инвентарь ведь был ничуть не лучше. Что-то более-менее приличное имелось только у уже упомянутой Стоцкой, у Али Авдеевой и у Михеева…
Но случилось так, что именно против Анта нам и выпало биться в первом же раунде отбора.
Нет, мы даже немного посопротивлялись. Точнее, Младший посопротивлялся — начав игру, я благополучно слил Михееву пять подач подряд — и, плюнув, всучил контроль юному пионеру. Тот на моем фоне смотрелся даже не столь и плохо: исхитрился взять по очку на каждые два проигранных. В итоге: 8:21, и в следующий круг вышел наш соперник.
Честно говоря, это был самый сильный удар по моему самолюбию за все время пребывания в 85-м: я-то наивно считал, что в настольный теннис играю довольно прилично, а оказывается, все за меня делала моя пятизвездочная «Torneo» за три тысячи рублей в ценах где-то года 2010-го…