— Второй отряд, в столовую, за мной — марш! — скомандовал Вадим, возглавив строй.
Тут мне почему-то подумалось, что сейчас вожатый предложит нам зарядить какую-нибудь пионерскую песню или хотя бы речовку, но не случилось.
Если задуматься, «Полет» стоял прямо в лесу, просто где-то — скажем, у жилых корпусов — это была широкая поляна, ну а где-то — за тем же футбольным полем — почти девственная чаща. Вот и путь в столовую пролегал через довольно густой березняк — правда, по выложенной бетонными плитами, местами потрескавшимися, местами утонувшими в грунте и поросшими травой, дорожке. Малышом я здесь даже как-то чуть не заблудился. Отбился от отряда, потерял направление — и ушел в сторону. Уперся в пионерскую линейку, выскочил на нее, перепугался — вожатыми нам, мелким, было строго сказано, что это сердце лагеря и ступать на него можно только по команде, самовольно — ни в коем случае, все равно что святыню осквернить… В общем, со всех ног бросился назад… Так-то там пятачок двести на двести метров, не больше: с одной стороны корпуса, с другой — столовая, по бокам — та самая дорожка и упомянутая линейка, но впечатлений мне тогда хватило…
Столовая представляла собой деревянное одноэтажное здание — более чем просторное, запросто способное одновременно вместить всех октябрят и пионеров лагеря вместе с их вожатыми. Отрядам отводилось по длинному, помеченному соответствующим номером столу, составленному, в свою очередь, из плотно придвинутых один к другому столиков поменьше — каждый на четверых. С обоих торцов теоретически могло поместиться еще по одному едоку.
Наш стол оказался вторым справа от центрального входа в здание (имелись еще боковые, но ими почему-то традиционно пользовались младшие отряды). По жесту Вадима пионеры гурьбой ломанулись занимать места, мой же взгляд почти случайно наткнулся на чугунную раковину у стены. С двумя кранами — значит, возможно, с горячей водой!
«Надо руки помыть!» — решительно заявил я Младшему.
Тот недоуменно посмотрел на наши ладони:
«Так чистые же!»
«С какой стати чистые? За что только не хватались, начиная от клешни Михеева и заканчивая чемоданом!»
«Расскажешь мне потом подробнее про ваше будущее, — помедлив, пробормотал Младший. — Такое впечатление, что у вас там сплошь грязь да смертельные эпидемии!»
К раковине он все-таки поплелся, пусть и с неохотой.
Горячая вода в кране и впрямь была.
— Резанцев, где тебя снова носит? — сердито встретил нас Вадим, когда мы вернулись к отрядному столу, во главе которого и расположился вожатый.
— Руки мыл, — продемонстрировал ему Младший мокрые ладони — полотенца возле раковины ожидаемо не оказалось.
— Хм… Молодец, — не без удивления кивнул Вадим. — Что ж, садись, ешь!
Понятно, что большинство мест за столом было уже занято. Один свободный стул стоял как раз рядом с вожатым, но устраиваться под боком у начальства у меня не было ни малейшего желания, о чем я и не преминул уведомить Младшего.
«Это в любом случае для Марины», — откликнулся тот.
Ну да, логично.
В поисках, где присесть, нам пришлось пройти до самого конца стола. Здесь, за последним столиком, расположился всего один человек — белобрысый паренек, кажется, из моей, второй палаты, но, вроде бы, не из числа «миньонов» Михеева. Накрыто же было на троих. Кого-то еще не хватает, помимо нас?
«Казанцевой же», — снова подсказал мне Младший, усаживаясь напротив белобрысого.
А, точно.
Ну и как раз в этот момент Яна в сопровождении вожатой появилась в столовой.
— Садись сюда, — предложила девочке Марина, подведя к нашему столику.
Незанятых стульев тут теперь было два — рядом с нами, и возле белобрысого. Последняя тарелка борща, словно не определившись, куда податься, стояла аккурат посередине…
Поколебавшись секунду, Казанцева зашла с нашей стороны.
— Можно? — тихо спросила в своей манере.
— Нужно, — заявил я — Младший что-то замялся, пришлось впрячься самому. — Как твой чемодан? — спросил затем. — Нашелся? — мне и в самом деле было интересно — оставшейся без вещей девочке я искренне сочувствовал.
— Нашелся, — кивнула Яна. — Только не совсем, — добавила тут же. — Начальник лагеря дозвонился в Москву — его на стадионе забыли, откуда мы утром уезжали. Выгрузили зачем-то, а обратно не положили. Машина уже поехала, сказали, вечером привезут, а пока придется как-то перекантоваться…
— Ну, лучше так, чем чтобы совсем потерялся, — заметил я. — Например, выпал бы где-нибудь по дороге.