После его слов, ничего толком не соображая, Кэролайн провалилась в темноту.
Комментарий к Глава 11 Слова разлуки повторяя,
Полна надежд душа твоя;
Ты говоришь: есть жизнь другая
И смело веришь ей... но я?..
Оставь страдальца! – будь покойна:
Где б ни был этот мир святой,
Двух жизней сердцем ты достойна!
А мне довольно и одной.
Тому ль пускаться в бесконечность,
Кого измучил краткий путь?
Меня раздавит эта вечность,
И страшно мне не отдохнуть!
Я сохранил на век былое,
И нет о будущем забот,
Земля взяла свое земное,
Она назад не отдает!..
Михаил Лермонтов
Отдельное огромное спасибо моей бете!!! Ты у меня умничка!!!
====== Глава 12 ======
Сквозь помутневшее сознание Кэролайн чувствовала, как её бьют по щекам. Она с трудом начала приходить в себя. Приподняв отяжелевшие веки, она увидела перед собой перекошенное от злости лицо Марселя. Она пошевелила руками и ногами, и почувствовав, что прикована к каменной стене оковами, усмехнулась про себя.
— Привет, принцесса! А я уж подумал, что ты не скоро придёшь в себя от передозировки вербены. Прошу меня простить — не удержался. — Он наслаждался положением блондинки.
— Где я? — с трудом выговорила она.
— ООО! Ты там, где тебя никто не найдёт, — Марсель взял в руки ведро и окатил её водой с вербеной, отчего она дико заорала от боли. Кожа мгновенно покраснела и покрылась язвенными ранами, которые почему-то не заживали.
— Сюрприз! Ты прикована ведьминскими наручниками и теперь не способна к заживлению. Я буду вечно наслаждаться твоими муками. За моих людей и за Камил ты ответишь мне бесконечными днями мучений.
— Не за них… — с трудом прошептала Кэролайн.
— Что ты сказала? — Он подлетел к ней и рванул её за волосы, притягивая к себе.
— Ты мстишь не за своих людей и эту сучку Камил… ты мстишь за то, что из-за меня Клаус выгнал тебя из города, а также за то, что я лишила тебя планов на будущее… — Форбс смело и нагло смотрела на Марселя, затушив в себе чувство боли.
Вампир быстрым движением воткнул кол чуть ниже сердца Кэролайн.
— Ещё бы чуть-чуть и тебя бы не стало!
От сжигающей боли внутри она чуть не заорала, но удержалась. Она не хотела кричать и доставлять удовольствие этому помешанному на мести идиоту.
— Скоро не станет тебя, тварь… Клаус найдёт меня, — с трудом говорила она.
— Ты ему не нужна теперь. Все знают, как ты достала его. И своим друзьям ты больше не нужна, так что теперь тебе гнить тут долго. Ни одна ведьма после заклятья Давины не сможет тебя обнаружить. Тем более в пещерах Майклсонов… никто просто не додумается искать тебя тут. — Он наслаждался промелькнувшим в глазах вампирши испугом. — А теперь я вас покину, мадам… скажем, на недельку. Посмотрим, какой ты на самом деле крепкий орешек.
Нет голода ужасней и мучительней, чем голод к крови, что так необходима для вампиров. Кэролайн не знала, сколько времени уже прошло. Тело болело от боли. Пламя пожирало и сжигало её изнутри.
Кэролайн помогали только воспоминания и мысли о Клаусе. И этот самый огонь не давал захватить её всю только из-за него. Она мысленно молила Клауса, чтобы он быстрее нашёл её. Но нужна ли она ему теперь? После всего содеянного? Кэролайн сомневалась в этом. Она и сама не заметила, в какой именно момент она «включилась», но чувства уже вернулись, потому что всем своим нутром она знала, что любит его. Это не та детская любовь, которая была к Тайлеру. Это была всепоглощающая, бесценная, вечная любовь — настоящая любовь, которая бывает только один раз в жизни.
Но вот пламя отступило. Она приходила в сознание. Кэролайн почувствовала кровь. С трудом открыв глаза, она увидела своего мучителя.
— А ты сильная, принцесса… Думал, ты уже иссохла, но нет. Не лишила всё-таки радости от твоих пыток. Пей! — приказал Марсель, протянув ей пакет с кровью.
Кэролайн, не задумываясь, начала питаться с его рук. Голод победил гордость.
Пока она пила кровь из пакета, Марсель с усмешкой спросил её:
— А ты знаешь, что делали персы с непослушными или провинившимися обитательницами гарема? Они надрезали им тела в самых нежных местах и в открытые раны по капле закапывали расплавленный свинец. В твоём же случае я заменю свинец на более жестокое и больное для тебя! — с мечтательным видом рассказывал он. — Или делали из тела провинившейся подушечку для булавок, только вместо булавок использовали пропитанные серой деревянные гвозди, поджигали их, и пламя поддерживалось за счет подкожного жира жертвы. А бывало, что неугодным рабыням скармливали их собственное мясо, которое время от времени отрезали от их тела… Обожаю этот народ. Всё это ждёт тебя, Кэролайн, я позабочусь, чтобы тебе не было скучно. — Мучитель нежно погладил её по щеке.
— А теперь, когда ты в норме… я бы хотел тебя попробовать. Интересно… что в тебе нашёл Клаус? — припеваючи объявил ей Марсель.
Он прижал её своим телом к стене и начал больно сжимать грудь. Кэролайн была в полном сознании. Кол исчез из её груди, раны зажили, она была сыта, но оковы не давали ей силу вампира. Ей было ужасно противно от его прикосновений.
Кэролайн вспомнила, как дурила маму. В детстве, когда не хотела есть кашу, она научилась имитировать рвотные рефлексы.
Руки Марселя блуждали по её телу. Она прекрасно понимала, что он не просто так привёл её в порядок. Кэролайн стала издавать рвотные позывы от его прикосновений и его губ с укусами.
— Что с тобой, идиотка? — Марсель отпрянул от неё.
— Тошнит от тебя, гандон! — Она смотрела на него с блеском ненависти в глазах. И он оставил её в покое… на время?
А дальше опять повторялось раз за разом: огонь, поглощающий её изнутри, голод и жажда крови, которые сжирали все её силы. Сколько времени прошло? Неделя? Месяц? Год? Столетие? Кэролайн не знала. Но раз за разом Марсель применял всё более изощрённые пытки, такие даже, о которых она и не знала, да и не могла знать. А перед тем как начинать мучить её, Марсель подробно рассказывал, что собирается с ней сделать.
***
— Пап? Ты слушаешь меня?
В ответ Хоуп было молчание, как, впрочем, весь прошедший месяц. Её могущественный отец, перед которым дрожали все сверхъестественные существа этого мира, изменился до неузнаваемости. Ему было всё безразлично. Хоуп замечала за ним, что он питался кровью, когда уже падал от голода. Он пил только алкоголь и целый месяц рисовал невесть что, и никто не мог понять, что он хотел отобразить на своих безумных картинах, но они просто завораживали своей темнотой. В них чувствовалась невыносимая боль и отчаяние. Обычно наутро, когда Хоуп заходила проведать отца, то в его комнате был беспорядок и разгром, а сам он спал в своём кресле. Она звала слуг, и они тихонько, чтобы не разбудить его, прибирались в комнате. Иной раз ночью Хоуп просыпалась от сильного шума, который доносился из его комнаты, но не решалась идти к нему. Но сегодня утром у него был порядок, что обрадовало девушку.
— Я не могу найти Кэролайн по заклинанию поиска. Тебе это безразлично?
— Я просил… больше не произносить её имя в моём доме, — Клаус лишь на секунду оторвался от своего холста, чтобы урезонить неугомонную дочь.
— Я знаю, как ты к ней относишься… я её тоже люблю! Позволь мне разыскать Кэролайн! — умоляла его дочь.
— Нет! — отрезал Клаус.
— Тебе не всё равно! Я знаю! А если её нет уже в живых? Ты об этом думал? — нажимала на отца юная ведьма. — Она пропала… Я знаю точно, что она отправилась в этот… Мистик Фоллз, но её там нет! Ниточки обрываются там, пап… Позволь мне найти её!
— Зачем тебе это? — глухо произнёс он.
— Она мне дорога, так же как и тебе, отец, — возмутилась девушка.
— Ты ошибаешься, милая… но если тебе так хочется, отправляйся. И да… возьми с собой своего Барни, — уступил дочери Клаус.
— Конечно, пап… Я найду её, обещаю…
— И да, Хоуп… тебе совет в поисках — обратись там к Бонни Беннет. Она тебе поможет.
Хоуп была до кончиков своих ногтей его дочь. Клаус знал это. Она чувствовала его. Его состояние и чувства к изгнанной им же по своей горячности блондинке. Он из гордости не мог признать, что с Кэролайн что-то неладное. Клаус чувствовал всем нутром это, но не мог переступить через гордость. Кто он для неё? Игрушка? Любовник… или же большее? Он не мог понять, что чувствует она к нему, и эта неизвестность сжирала его изнутри.