— Ну и как, дали?
— Не дали, — вздохнул Федорович. — Так я и никого не виню, я сам виноват, пить начал. Вот и выгнали.
Когда он тему с ЧАЭС он затронул, я тут же уши навострил. Одновременно заметил, что остальных наших ребят его истории не особо-то и интересуют, поэтому дождался, пока тот отойдет покурить. Последовал за ним.
— Сергей Федорович, так это что получается, ты в строительстве первого энергоблока участвовал? — громко, с демонстративным удивлением поинтересовался я. — На Чернобыльской АЭС?
— Ну! — гордо произнес он. — Я ж говорю, в семьдесят пятом, самая первая, эта… Как ее там? Очередь! Вот, точно, очередь.
— И ты бетонщиком был? — уточнил я.
— Обижаешь, малой. Бригадиром я был, закладывали фундамент. У меня бригада был в сорок человек. Все свое дело знали, работали на результат. Сто тыщ кубометров бетона! Во как!
Ну, по поводу цифр он конечно загнул, но видно было, что в основном говорит правду.
— Интересно, наверное, было строить такой большой объект? — спросил я.
— Еще спрашиваешь! Конечно! Это же атомная электростанция! Не сарай какой-нибудь…
— Дядь Сереж, а расскажи… — я живо смекнул, что через него можно кое-что по своей теме разведать. — Бетон для таких объектов надежный был?
— Не понял, что значит надежный? — нахмурился тот, выпуская клуб дыма.
— Ну, вдруг землетрясение там какое-нибудь… — мне приходилось задавить вопросы напрямую, как есть. — Выдержит?
Тот внимательно на меня посмотрел, засмеялся.
— Инженеры рассчитывали, мы строили. Я так скажу, все по высшему разряду было. Цемент лучшей марки, строгое соотношение качества. Все на стяжках металлических. Арматура высшей пробы, оцинкованная даже. Да там металла столько было использовано, сколько ты за всю жизнь не видел. Нет, никакие землетрясения для фундамента станции не страшны. Максимум штукатурка осыплется и то, это как же шатать должно?! Сроду в этих землях землетрясений не было и не будет.
— То есть, все надежно?
— Надежно! Ты что ли, боишься? — усмехнулся Сергей Федорович. — Напрасно. Станция эта, которая Чернобыльская… Ну, первый блок, точнее еще сто лет точно простоит. Работать может и не будет уже, а стоять — да. Как этот, памятник. Не зря же ей имя дали от Владимира Ильича Ленина! А знаешь почему стоять будет?
— Потому, что вы строили? — догадался я.
— Правильно!
Ох, если бы этот сказочник знал, как же он был близок к истине. Работать сто лет она точно не будет. Точнее, в этом времени пока все нормально, а вот в моей прошлой жизни, от ЧАЭС только и останется, что огромный, печально известный на весь мир железобетонный памятник. Станция ведь окончательно прекратила вырабатывать электричество еще в декабре двухтысячного года, проработав только тридцать три года.
— А на остальных блоках как? — снова поинтересовался я.
— А вот там плохо. Меня когда выгнали, ну, за пьянство, другого взяли на мое место. Так тот, неопытный, но самовольный, всю технологию бетона по своему перестроил. Ты знаешь, что для некоторый помещений, пришлось часть уже заложенного сносить? Нет? Ну, вот теперь знаешь.
Наша беседа шла прямо во время работы, людей достаточно. Но на нас никто не обращал внимания. Вот часть из наших и решила передохнуть. Как раз скоро обед.
— А я слышал, что когда четвертый строили, вообще про все установленные ГОСТы забыли. — осторожно произнес я, следя за реакцией. — Это так?
— Да, знаю, — тот раздосадовано махнул рукой. — Ироды. Разве ж так можно? У меня знакомый был, говорит, еще сам реактор не запустили, так уже повсюду бетон крошился и сыпался. Говорили, что из-за того, что сроки все слетели, делали абы как… То металл не тот, то плита не из того цемента. А трубы были не рассчитаны на нужное давление, металл не легированный… Сплошные нарушения. Эх, как бы беды не было, от таких строителей. Есть же поговорка, поспешишь — людей насмешишь.
Ну да, поговорка правильная. Только вот в случае с Чернобылем, людей не насмешили, а заставили скорбить и страдать. Тысячами. Даже десятками тысяч.
Вскоре, болтать Сергею Федоровичу надоело и он ушел. Я его даже поблагодарить за информацию не успел.
В общем-то, я ничего нового не узнал. Тот факт, что четвертый блок построен с нарушениями и отклонениями по стандартам, я и так знал. Бетон, сам по себе, не рассыплется. Даже при мощном землетрясении. А вот сам реактор вполне мог бы и пострадать — там сложнейшая система трубопроводов, электрической проводки, систем управления.
Если все же допустить, что был локальный природный катаклизм, само здание могло и не пострадать, а вот системы управления… Впрочем, черт его знает. Вот если бы мне самому пробежаться по туннелям под четвертым реактором… Посмотреть, потрогать.