Я поймал себя на ощущении, что с Машей могу общаться нон-стоп сколько угодно, обожал её с первого дня появления в моей жизни — у роддома на Володарского, она была частью моего короткого счастья, дочкой не только моей, но и обожаемой мной женщины, стороной неразрывного треугольника.
Ваню родила другая женщина, нелюбимая и нелюбящая меня. Ваню я не встретил из роддома, не был свидетелем его первых слов, первых шагов… Да не в этом дело! Не сомневаюсь в своём отцовстве, в военном городке в Балашихе, где он зачат, всё было как на ладони, любая интрижка стала бы немедленно достоянием гласности, жёны других человеков в погонах непременно бы возрадовались, узнав: а красотка-то — шлюха.
Дети вырастут, и Ваня поймёт — папа сестру любил больше. Сына — только из чувства долга, по обязанности. То есть неискренне. Быть может, поживём вместе, проснутся родительские инстинкты? Время покажет.
В Москве, разместив женско-детскую команду в гостинице, для Героя Советского Союза номера непременно сыщутся, как бы неприступно не выглядели тётки-администраторши на рецепции, отправился по знакомому до боли адресу, в прямом смысле этого слова, если вспомнить тридцать девятый и сорок третий год. Конечно, не сунулся в официальный вход, вполне вероятно, что здание КГБ на площади Дзержинского пасут американцы. Позвонил из телефона-автомата за две копейки. Через десять минут у «Детского мира» тормознули неприметные серые «жигули», укатившие меня в сторону Новослободской. Там, на конспиративной квартире, я прождал около получаса. Всё же генерал-майор, заместитель начальника Первого главка, не тот человек, что примчится ко мне по щелчку пальцев.
Квартира, кстати, напоминала обычную жилую в столбике на двенадцать этажей. В принципе, через глазки дверей из трёх других на площадке было несложно отследить, что за джеймсбонды наведывают секретное гнёздышко. Если ПГУшники сочли место заслуживающим репутации безопасного, попробую им поверить.
— Рад видеть вас в добром здравии, Юрий Иванович!
— И тебе не хворать, Валерий. У тебя найдётся что мне сказать сверх того, в чём отчитался куратору?
— Именно. Исключительно с глазу на глаз. Желательно — без записи.
Генерал Соколов мало изменился с того дня, как сосватал меня в «Вымпел». Такой же кощеевый тип с жёстким взглядом. Естественно, был в гражданке, причём — в джинсовом костюме, очень плохо ассоциировавшемся с деятелями из руководства Комбината глубинного бурения. Конспирация, ёптить.
Он кивнул сопровождавшему ему сотруднику, тот откинул дверцу шкафа и громко щёлкнул какими-то выключателями. Потом отправился на кухню, плотно прикрыв за собой дверь.
— Слушаю.
Мы присели за низкий столик, покрытый белой кружевной салфеткой. Такой вот ретро-стайл.
— Я рассказал нашему человеку о повседневной жизни. По той самой программе — осваиваюсь, потом получаю задание. Но так случилось, матч в Нью-Джерси посетила Джей, личная помощница сенатора Вэнса. Мы болтали минут сорок… И с этого места начинается то, что я не доверил товарищу подполковнику. Во-первых, я приглашён прилететь к ней в Балтимор тридцатого мая — выдаёт замуж дочь. Во-вторых, через день после свадьбы, а Вэнс тоже приглашён, ему исполняется шестьдесят. С вероятностью более девяноста процентов я окажусь в числе гостей… Если найду смокинг на свою фигуру, с этим проблема. Вэнс — наиболее вероятный кандидат в вице-президенты на следующих выборах от демократов. Нынешний квартирант Белого дома заканчивает второй срок, по Конституции США от республиканцев на выборы пойдёт иной претендент, с ним мои, так сказать, друзья намерены потягаться. К восемьдесят восьмому моя боксёрская карьера пойдёт к закату. Надеюсь собрать остальные чемпионские пояса, буду популярен в Штатах куда больше, чем Вэнс. Демократы намерены использовать меня, освободившего тот рейс с заложниками, в качестве фишки в пиар-компании. Я не возражаю. Товарищ генерал-майор, вам нужен агент, внедрённый непосредственно в Белый дом? Пусть в роли всего лишь «кушать подано», но знающий практически всё, утекающее из Овального кабинета.
— Подполковник Вершинин освобождён от работы с тобой. С этой минуты я — твой единственный непосредственный начальник, — не колеблясь отреагировал Соколов. — Победа демократов в восемьдесят восьмом — та ещё лотерея. Но осведомитель непосредственно из Конгресса и из верхушки Демократической партии нам и без того чрезвычайно ценен. Тем более ты знаешь, что творится…