— Даже так?! — поразился я, затем добавил. — И что, во всем поселке не нашлось никого, кто мог бы объяснить ему, что так делать нехорошо?
— Говорили с ним мужики. И били даже. Все без толку — не понимает, что жителям это не нравится. Да и не со зла он это вытворяет. Скорее всего, Федька вчера видел, как вы в поселок заходили, вот и заинтересовался, наверное.
Ясно, хрен его знает, что в больной голове может случиться. Может, травма у него какая-то была, вот и живет теперь, как может. Не стоит на этом зацикливаться.
Поймал себя на мысли, что из-за ночного инцидента, совсем забыл про странный сон. Я, правда, смутно запомнил.
— Завтракать будешь? — поинтересовалась женщина.
— Нет, наверное, нет. Во всяком случае, не сейчас. Хочу Иваныча отыскать и понять, куда это он в такую рань умотал. Должна же быть причина? А вообще, в последнее время он так частенько стал делать.
— Ясно. Если ты в сельсовет собрался, то без толку. Семен Егорович так рано не приходит. Он, скорее всего, еще спит и будет не раньше девяти. Обязанностей у него кот наплакал, за годы не только хватку, но и форму потерял.
И, честно говоря, в этом моменте я его понимал. Какой смысл вставать с утра пораньше, чтобы потом весь день просиживать задницу на стуле?
И в самом деле. Хоть я и плохо представлял себе работу председателя, все-таки было некоторое понимание. Подписывать бумажки — тяжелая ноша любого начальника, неважно какого уровня и в каком времени. Тьфу.
— И все равно, я прогуляюсь немного.
— Ну, как знаешь, — ответила Алевтина. — А я пока, завтрак всем приготовлю. Как бухгалтер, я на работе уж точно еще часа три точно никому не понадоблюсь. А заняться мне все равно нечем.
Я быстро оделся в свой охотничий костюм, взял ружье. Нацепил патронташ, шапку брать не стал — было относительно тепло. Вещевой мешок оставил в доме, вряд ли мне что-то из него понадобиться. Я вышел из дома, выбрался на центральную улицу и осмотрелся в обе стороны. В такую рань, на улице еще никого не было.
Погода сегодня была хорошей — небо голубое, солнышко блестит. Травки зеленеющей было пока мало, несмотря на вторую половину апреля.
— Черт возьми, Иваныч! Куда ж тебя черти понесли? — задумчиво пробормотал я, пытаясь думать как егерь.
Первым делом решил проверить здание сельсовета — насколько я понял, там тоже ничего не закрывалось на замки, только на засовы. Идти было недалеко — всю Прокофьевку можно обойти за пять-семь минут.
Само собой у здания администрации старика не было. Входная дверь ожидаемо закрыта на металлический засов. Это навело меня на мысль, что у егеря были какие-то иные намерения и из дома он ушел не сюда. Двинулся дальше по улице.
Пока брел, заметил у одного дома одинокого старика.
Недолго думая, подошел к нему и поздоровавшись, спросил, где находится дом егеря.
Тот прищурился, смерил меня недоверчивым взглядом.
— А ты чьих будешь? Что-то я тебя тут раньше не видел! — проскрипел он, глядя на меня как на фашиста.
— Громов я. Егерь из Соболевки соседней. Ученик Матвея Ивановича.
— Да? Что-то молод ты, для егеря! А дом вон он, с белой трубой на крыше, — проскрипел дед, указывая высохшим пальцем нужное мне направление. — Только нет сейчас Кузьмича. Уже две недели как по лесам и болотам бродит. А когда вернется, одному богу известно.
— Спасибо за помощь, — кивнул я и зашагал прочь.
Направившись точно к дому Кузьмича, я предполагал, что Иваныч будет там и не прогадал. Дом здешнего егеря стоял на окраине поселка, и входная дверь выходила в сторону леса. Перешагнув через ветхую ограду из рассохшихся жердей, я заглянул за угол дома и со спины увидел знакомый бушлат Матвея Ивановича. Он был не один.
— Иваныч?
Старик обернулся в мою сторону и хмыкнул.
— И ты тут как тут?! Ладно, сам научил, — проворчал егерь и указал на человека, которого я не сразу заметил. — Женька, знакомься, это Монгол! Охотник здешний. На национальность не смотри, все равно не угадаешь.
Я только сейчас увидел сидящего на пне мужика, лет сорока пяти, смешанной восточной наружности. На мгновение я подумал, что передо мной чукча. Но лишь на мгновение. Скорее всего, это был житель расположенного неподалеку Казахстана или Монголии, если ориентироваться на внешний вид. Одет он был в самодельный охотничий костюм с меховым воротником, явно сшитый своими руками. На голове легкая заячья шапка, в руках обычный мешок с пришитыми к нему широкими лямками, на поясе фляга с водой и патронташ. Ноги обуты в короткие меховые сапоги. А рядом, у стены стояло очень древнее ружье, похожее на индейский самострел.