– Зато сейчас человек может сам всего добиться.
– Ну и чего ты добился, деятель? Сидишь в офисе за сорок штук в месяц, и ездишь на «Рено», которую взял в кредит…
– Сергей, не тупи. Мне родители рассказывали, что в восьмидесятые даже в магазинах ничего не было. За цветными телевизорами и холодильниками очередь полгода... А на полках в продуктовых только морская капуста и консервы. Сахар и масло даже по талонам выдавали…
– А сейчас что? Пальмовое масло и ГМО? Ты хоть когда-нибудь мороженое настоящее ел?
– Конечно ел.
– Настоящее советское эскимо,– вмешался в спор Юрка.– А не это говно, которое сейчас делают и продают. В СССР постоянно что-то строили: гидроэлектростанции, каналы, города… а вы что построили? Торговые центры с китайскими шмотками?
– Я… – Костя медленно привстал и чуть не упал на затухающий костер. – Все мужики… я спать…
Костик, шатаясь, направился к палатке на автопилоте.
– Ладно, Серега… заливаем костер и тоже баиньки…– пробурчал Юрка, и схватив ведро, спустился к реке.
Я дождался пока приятель зальет еще горячие угли, но пока не торопился в палатку, наслаждаясь вечером в лесу.
Когда Юра ушел спать, я сидел и смотрел на темную речку. Слушал треск кузнечиков в лугах и думал о вечном. О том, что нашей Земле многие миллионы лет и человеческая жизнь по сравнению с ней – всего лишь короткая вспышка. Еще я думал о Советском Союзе, стране, которой сейчас нет ни на одной карте. И хотя мне было всего шестнадцать, когда Союз распался, я все отлично помнил. Как люди стремились построить справедливое общество на одной шестой части Земли, как боролись с происками капиталистов и верили в добрые светлые идеалы… А еще я думал о том, что если бы отмотать прошедшие годы, можно действительно избежать много трагедий… В конце концов в моей голове все перемешалось: вечно недовольный начальник Виктор Степанович, супруга Инга, смеющийся Юрка, инфантильный Костя, старик Арсений с сыном Петром, и я неожиданно вырубился прямо на вещмешке у затухшего костра…
Снилась мне почему-то торжественная линейка возле школы на 19 мая. Старшая пионервожатая Ира повязала мне на шее алый пионерский галстук и резко вскинула ладонь наискосок над головой:
– Будь готов!
Я тоже вскинул руку и ответил:
– Всегда готов!
* * *
Бывает же такое! Пристанет какой-нибудь куплет из песни и никак не отвяжется. Но чтобы вот так, еще не проснувшись, песня уже крутилась в голове, такого еще никогда не было. Пронзительный звонкий мальчишеский голос обволакивал знакомым из детства мотивом:
Взлета-ая выше ели, не ведая преград,
Крыла-атые качели, летят, летят, летят…
В детстве я смотрел « Приключения Электроника» раз десять. А примерно в тридцать пять решил пересмотреть этот фильм, но даже не дотянул до окончания первой серии. Настолько показалось все простым и наивным, даже несмотря на витиеватый сюжет с подменой обычного советского школьника на сентиментального мальчика-робота.
А может и время тогда было совершенно другое. Просто мы выросли, повзрослели, прошли суровые девяностые, сложные нулевые и теперь по другому воспринимаем жизнь.
Наконец-то навязчивый мотив отвязался. Я чувствовал, что уже наступило утро. Солнечные яркие лучи обжигали сомкнутые веки, а птицы в лесу горланили как большой симфонический оркестр. Но глаза открывать пока не хотелось, особенно вспоминая количество выпитого накануне спиртного. Вдруг кто-то подкрался и зверски окатил меня холодной водой в лицо.
Резко подскочив, я увидел перед собой наглую рыжую физиономию Лехи Шмакова, сына тети Вали. Мальчишка улыбался, сжимая в руках пустой ковшик.
– Хорош дрыхнуть, пельмень! И на хрена я вчера вас пивком угостил…
Прикольный сон. И почему, интересно, мне вдруг приснился Леха? Интересно, а во сне можно общаться с собеседником? Я осторожно спросил:
– А где Юрка?
– В палатке дрыхнет. Серый, пора в хутор выдвигаться. Дядя Толя обещал в одиннадцать за вами приехать. А сейчас уже почти десять.
– Тогда иди Юрку буди. Я сейчас умоюсь и буду как огурчик.
Я спустился к реке и умылся. Сильно потер глаза и даже ущипнул себя за руку. Сон все никак не пропадал.
– Вот гад…– недовольно проворчал Леха. Он подошел к воде с ведром.– Никак вставать не хочет. А еще, сученок, мечтает военным стать…
Парнишка зачерпнул пол ведра воды и быстро направился к палатке.