«Пятерку Тузов» не будет отличаться ничем, от убийства на задании.
– У нас ее пока еще нет, Кас. Давайте просто дождемся, как все обернется. Нет причины устраивать
большую заварушку, если нет необходимости. Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на федерале. Твое
задание – пушка.
Я согласно киваю. Я не могу пойти против приказов Преза, даже если моему пальцу нравится идея
убрать их всех.
– Я выясню все, что он знает, – произношу я, поворачиваясь к Скрайбу и ухмыляясь ему. – Итак, ты
хотел научить меня соблазнению? Когда ты сосешь член, ты используешь зубы?
Глава 4.
Винсент.
Я вижу, как она входит в дом, и жду секунду, чтобы выйти из своей машины. Я сидел у нее на хвосте
недолго, пока не понял, то она направлялась в сторону клуба, поэтому вернулся к ее дому, чтобы
дождаться. Я знаю, что она рассказала им обо всем, что произошло, и мне плевать на это. Я хочу ее,
что означает и клуб тоже. Это очевидно большая часть ее жизни, и я не хочу пытаться изменить это.
Она демонстрирует им верность своим рассказом обо мне. Я не могу ненавидеть это. Я просто хочу
какой–то верности и для себя.
Я не обхожу ее дом, где обычно слежу за ней. На этот раз я иду прямо к двери и стучу в нее. Я
понимаю, чего хочу от нее, поэтому больше, блять, в стороне не буду. Она одна, поэтому для чего
разыгрывать хладнокровие? Я здесь из–за нее, и больше ничего не имеет значения.
Спустя секунду я вижу ее тень, мелькнувшую в глазке. Она стоит по другую сторону двери и смотрит
на меня, но не открывает. Я подпираю дверь по обе стороны проема и наклоняюсь, чтобы посмотреть
прямо в глазок.
– Ты видишь меня. Я знаю, ты видишь меня. Ты открываешь, или я сплю сегодня на твоем крыльце?
– Качели, на самом деле, довольно удобные, – произносит она из–за двери.
Я оглядываюсь, и думаю обо всем, что хочу сделать с ней на этих качелях.
– Почему бы тебе не выйти и не показать, как они работают? Ты же знаешь, что я самый красивый в
этих отношениях, а ты – самая умная.
Она щелкает замком и распахивает дверь.
– Ну да, блин конечно. Ты самый красивый в этих отношениях.
Я самодовольно улыбаюсь ей, и она опускает свои руки на бедра.
– Послушай, Значок. У меня было время, чтобы остыть, и одновременно с тем, что я не могу
связываться федералом, я все еще хочу ту ночь, которую ты пообещал мне. Поэтому если мы это
сделаем, ты захлопнешь свой рот.
– Значок?
– Это все что ты понял из сказанного? Да, Значок. Ну, знаешь, жетон, как тот, что наверняка лежит
твоем заднем кармане.
Она права.
– Значит, ты позволяешь мне себя трахнуть, но я не могу похвастаться этим перед парнями в офисе?
Она поднимает бровь и убийственно смотрит на меня.
– Я не целуюсь и не разговариваю, поэтому тебе не стоит волноваться об этом. Но я не стремлюсь
скрывать тот факт, что трахнул самую сексуальную женщину, которую видел за всю свою проклятую
жизнь.
Ее руки падают с бедер, и я вижу тот же румянец на ее щеках снова. Что–то в этом показывает
насколько она, на самом деле, уязвима, и мне это нравится.
Я снимаю руки с дверного проема и шагаю в дом. Я закрываю дверь пинком за собой и щелкаю
замком. Ее глаза увеличиваются, пока она стоит тут и смотрит на меня. Я проделываю два тяжелых
шага до нее и хватаю за талию, поднимая на себя. Ее руки и ноги сразу же обвивают мое тело, и я
уношу ее в спальню. Ясное дело, мне не нужно спрашивать, где она.
Я продолжаю идти, пока мои колени не упираются в кровать, и укладываю ее на спину.
– Сними одежду, – прошу я и тянусь за свою голову, чтобы стянуть футболку. Она так и лежит,
уставившись на меня, похожая на богиню, пока я расстегиваю ремень и молнию на джинсах. Она
сочная и соблазнительная, и я не могу дождаться момента, когда вопьюсь зубами в каждый ее дюйм.
– Макензи, я буду более, чем счастлив кончить на тебя, но, в действительности, предпочел бы свой
член внутри тебя. Снимай майку и дай мне посмотреть на эти полные сиськи.
Я самодовольно улыбаюсь, когда сбрасываю одежду и ботинки. Я – итальянец, поэтому у меня
загорелая кожа и волосатое тело. Темные волосы на груди покрывают мои перед и ноги одинаково. Я
занимаюсь, поэтому мое тело в форме, но я, безусловно, крупный парень и ни за что не решу
подстричься. Макензи разглядывает мое тело с ног до головы, и, похоже, ей нравится то, что она
видит. Я надеюсь на это, это единственное голое тело, которое она будет видеть остаток своей жизни.