Камера, установленная нами на водокачке, давала возможность видеть, что творится во дворе. Басмачи рассредоточились по участку, укрываясь за строениями, грудами досок и уходя из сектора обстрела.
Один из моджахедов заголосил, призывая обороняющихся к переговорам. Предложение было щедрое — понятно, что защитники дома долго не продержатся. Похоже, нападавшим нужны были пленные.
— Вот и конец кино, — прокомментировал Князь. — Они сдадутся.
— Это какая-то короткометражка получается, — хмыкнул Рад.
— А ты, молодой, что, любитель эпических баталий?
— Ага. «Война и мир» рулит.
Я обратил внимание на статную фигуру рядом с пятнистым бронированным «Хаммером», затормозившим поодаль, вне зоны огня. Человек был экипирован в песочный камуфляж, с израильским автоматом «узи» на плече, в темных очках. Держался высокомерно, несуетливо.
— Вон, похоже, и куратор, — ткнул я пальцем в экран.
Рад, насколько мог, увеличил изображение. Хоть разрешение было не ахти, но мне показалось, что я узнал этого человека — по осанке, манере держаться, особенностям фигуры. Мы периодически просматривали имеющиеся изображения и описания наших противников, которые удалось добыть. И я готов был голову дать на отсечение, что этот тип фигурировал среди советников одной из антиправительственных сирийских группировок и работал на ЦРУ.
Значит, хозяева сами решили пожаловать. Не доверили операцию своим рабам. Выходит, мы сумели чем-то очень сильно заинтересовать их.
Эх, зря ты сюда приехал, американец. Очень даже зря.
Комбинация, которую мы разыгрывали, относилась к классике контрразведывательной деятельности, разыгрывалась со времен царя Гороха и практически всегда приводила к успеху.
Схема простая. Предположим, стало известно, что в твоих рядах предатель. Даже удалось очертить круг лиц, где его надлежит искать. Но как его взять за жабры? Как заставить проявиться? Тут нужно учитывать, что предатель устроился рядом с тобой ради того, чтобы сдавать врагу твои секреты и тайны. Вот ты и кидаешь наживку. Каждому из подозреваемых скармливаешь ненароком какую-то свою информацию, которую он обязательно сольет кураторам. А потом смотришь, на какую из обманок последовала реакция. Например, одному подозреваемому сообщаешь, что в ставке Гитлера советский шпион Ганс. Другому, что шпионом является Мюллер. И отслеживаешь, кого из них арестуют и потащат в пыточную. И сразу все становится ясно. Все эти игры профессионалам прекрасно известны. Но не играть в них нельзя, потому что они и являются сутью работы спецслужб. Тут важны два момента. Первое — информация должна быть такая, на которую противник обязан отреагировать немедленно. И второе условие — ты должен иметь возможность проконтролировать, клюнет ли противник на заброшенную наживку. Вот таким контролем мы и занимались.
Американцам толкнули информацию, что сирийские спецслужбы завладели чем-то очень важным, и агенты будут в такое-то время в таком-то месте — а именно в этом поселке и в этом доме. Думаю, было заброшено несколько таких наживок. То есть в это же время такие же ребята, как мы, сидят в убежище и смотрят, приедут ли за их подопечными басмачи на джипах. Ну что ж, приехали за нашими. Значит, предатель вычислен. И я ему не завидую…
Между тем на штурмуемой территории опять поднялся гвалт и крик. Потом из дома вышли трое — хозяин и двое его гостей. Все они были агентами сирийской контрразведки.
Эх, ребята-союзники. Не повезло вам. Использовали вас втемную. Вы, наверное, честно служили. Но такова судьба — стать разменной монетой. И с этим уже ничего не поделаешь.
Душманы вывели пленных за забор. Сбили с ног. Подубасили ногами некоторое время — азартно, с кряканьем и победным визгом. Окровавленных подняли.
Американец важно, с интересом наблюдал за экзекуцией.
Ну что же, пора.
Я нажал на кнопку дистанционной взрывной машинки.
Послышался грохот. Ощутимо тряхнуло пол.
На взрывчатку мы не поскупились.
Камера мигнула, но не выключилась. Было видно, как плеснуло пламя, поднялась пыль. А потом — как корчатся раненые, мешками лежат убитые. Микрофон улавливал крики, вопли отчаянья.
Эх, ребята сирийские контрразведчики. Прощайте. Надеюсь, вы попадете в свой рай. А американец и его прихвостни без остановок проследуют к чертям в ад.