— Выше, — кивнул Батлер. — Эх, если бы не чертовы обстоятельства…
— Большого Имама, конечно, жаль.
— Вот тут вы ошибаетесь, мистер Андерсон. Мне его не жаль. Одной грязной обезьяной стало меньше. Мы найдем другую грязную обезьяну. Только не скомпрометировавшую себя массовыми казнями.
Андерсон кивнул, соглашаясь. Он всегда соглашался, потому что не соглашаться было чревато, учитывая некоторые психологические особенности босса. Батлер, специализирующийся на Сирии, давно мечтал оставить от этой страны одни головешки, что постепенно превратилось в навязчивую идею. Руководство видело его одержимость, но считало, что пока она идет только на пользу делу. Хорошо иметь сотрудника, который готов на все, пусть и ради сверхценной идеи. Как все одержимые, Батлер давно перестал воспринимать какие-либо возражения.
— Но этот мерзкий бабуин успел хорошо нагадить нам, — продолжил резидент.
— Как именно? — спросил Андерсон.
— Алан, мы с вами слишком тесно связаны, чтобы напоминать о конфиденциальности данной информации. Это, надеюсь, понятно?
— Более чем, — губы Андерсона тронула легкая кривая усмешка. Действительно, за четыре года, что он здесь, босс сумел его втянуть в такие дела и опутать такой липкой паутиной, что теперь если им и суждено пойти на дно, то только вместе. Как в сказке — жили счастливо и умерли в один день.
— По имеющейся у меня информации Большой Имам все долгие годы нашего сотрудничества собирал материал по нашим отношениям, не всегда вписывающимся как в международное право, так и в законодательство США, — витиевато изрек резидент. — И преуспел в этом. Он считал, что это гарантия на тот случай, если наша дружба даст трещину.
— И давно вы об этом узнали?
— Год назад. Но помешать уже ничем не мог.
Батлер снял ноги со стола, яростно, со стуком, поставил на стеклянную поверхность бокал, прошелся по кабинету, глубоко вздохнул и выдохнул, сжав кулаки и выдавливая из себя разрывающую грудь ярость. Остановился у окна с пуленепробиваемыми стеклами, из которого открывался благостный вид на зеленые холмы, финиковые рощи и кукурузные поля, разрезанные ирригационными каналами.
— Там действительно много материалов компрометирующего характера? — поинтересовался Андерсон.
— Достаточно, чтобы довести до инфаркта специальный комитет Сената США. Впрочем, даже если дойдет до нашего непосредственного руководства… Не простят нам… Нам, Алан. Нам. Мы с вами вместе в этом зависшем над пропастью автобусе.
— Надо найти архив. Пока о нем не узнал кто-то еще.
— Если его найдут сирийцы или русские… — Батлер снова взял бокал и отхлебнул виски — на этот раз глоток вышел побольше. — Алан, я вам доверяю. У вас в голове не опилки, а идеи… Надо подключить всех наших людей. Мы должны узнать, где этот архив.
— Мы найдем его, — заверил Андерсон.
— Это серьезное дело, Алан. И серьезные премиальные.
Заместитель резидента кивнул. Обычно серьезные дела заканчивались весомым прибавлением на его офшорных счетах. У Батлера было множество недостатков, но жадность среди них не значилась…
Андерсон был, несомненно, талантливым оперативником. Голова у него работала как хороший компьютер. Он моментально просчитывал варианты и выдавал пути решения проблем. И, выйдя от босса, начал действовать незамедлительно.
За последующие дни он поставил на уши всю свою агентурную сеть. Ему пришлось дважды нырять на территорию Сирии, чтобы лично встретиться с источниками информации. Конечно, это было опасно, но иначе никак не получалось. Разведка — это вообще рисковое дело. Но он привык, что вся его жизнь — русская рулетка.
Кстати, о русских. От надежного источника на их базе пришла первая значимая информация. Андерсон был шокирован, проведав, что русская разведка уже в курсе существования архива Большого Имама и тоже активно ищет его.
Батлер, узнав об этом, разразился такими проклятиями, что Андерсон, лощеный и высокомерный выпускник элитного Йельского университета, невольно заслушался, дивясь чудесным лексическим оборотам. Босс поднялся с самого дна, с Бронкса в Нью-Йорке, состоял в молодежных бандах и никогда не стеснялся ни в действиях, ни в выражениях. Но сегодня он превзошел сам себя.
— Эл, мальчик мой. Мы должны опередить этих проклятых свинячьих ублюдков! Нам еще не хватало только русских! Эти тифозные портовые шлюхи со своими бомбардировщиками и ржавыми ракетными лоханками и так сидят у меня как шкот в горле! Алан, мать вашу, мы должны их опередить!