«Ну вот что, — сказал я сурово. — Если все так обстоит, как ты говоришь, тогда стыдливость твоего соседа мне непонятна. И даже более того: подозрительна».
«Да я ж тебе самого главного не сказал! — вскричал мой Жора. — Когда это дело произошло, в гостях он был у меня. Я сам его затащил на праздник. Ты понимаешь, в чем вся загвоздка? Мы с ним друзья детства, можно сказать. А в милицию надо на меня подавать. На меня и на всю компанию».
Тут я резвиться перестал: компании Жоркины были мне хорошо известны. Кого я только там не видел, пока не перестал захаживать! Мой Жорик с улицы может первого встречного пьяницу привести — помыть, побрить, за стол усадить и представить всем как наилучшего друга. И жалостлив безмерно, оттого и липнет к нему всякая сырь. Как праздник — меньше двух десятков гостей у него за столом не бывает. Юнцы какие-то наглые, приблудные парочки, девицы в поиске, мужья в бегах одним словом, вавилон, да и только. За двух своих дружков просил меня Жорик однажды, но я его крепко на место поставил, с тех пор и пошла наша дружба на определенную убыль.
«Вот, значит, как, — говорю. — А что ж твой сосед, при таких деньгах к тебе в гости явился?»
«Да нет, ты меня не понял, — отвечает мне Жорик. — Деньги в бумажнике в секретере у него остались. Шкафчик такой, секретер, с откидной этой самой…»
«Ну, ну?»
«Вернулся он от меня — секретер взломан, бумажника след простыл».
«Дома не было никого?»
«Не было. Один он теперь живет. Жена его бросила, голову приклонить некуда, вот он и собирался уехать. А тут такое дело. И дернула меня нелегкая в гости его позвать…»
«Подожди. В котором часу он от тебя вернулся?»
«В час ночи, наверно».
«Ты его провожал?»
«А чего провожать. Сам дошел, хоть и был сильно хороший. Дверь-то налево. Тут, правда, Лилька мусор как раз выносила, он ручкой махнул ей, дверь захлопнул — и загремел. Об калоши, видно, споткнулся. Там у него в прихожей много обуви набросано. Беспорядок в квартире, известное дело, женщины нет… Так и спал до утра, как дворняга, поверх старых ботинок, пока я его утром не разбудил. Но это уже часов в одиннадцать, на другой, естественно, день. А тогда, среди ночи, мне жена говорит: «Ох, упал он, наверно, сходи погляди». Я пошел, позвонил, постучался, послушал: храпит.
Ну, думаю, ладно. Забот у нас своих было выше горла: выгребать за гостями знаешь сколько приходится. Гости в час разошлись, а мы с Лилькой чуть ли не до четырех прибирались. Она у меня заводная: спать не ляжет, пока ни крошки на столе не останется…»
«Значит, утром хватился твой сосед — и сразу к тебе».
«Нет, не так дело было. Сам я утром к нему пришел. По-соседски проведать, ну и опохмелиться в тесном кругу. Лилька моя этих опохмелок не любит. Позвонил я как следует, завозился он в коридоре, встал, дверь открыл. Весь помятый, зеленый. Выяснять сразу начал, не чудил ли у нас. Я его успокоил, а потом и говорю: «А не сбегать ли мне, Вова, за пивком? Только денег у меня кот наплакал». Он, конечно, обрадовался — и к секретеру. Тут мы с ним вместе все это и увидели».
«Что конкретно увидели?»!
«Замок вывернут, дверца эта — или как там ее — на место прислонена и щепочкой заложена, чтоб не падала: замок-то не держит…»
«Накануне замок был цел?»
«Цел, конечно. Я же заходил к нему вечером с Гришкой и с Антоном — в гости звать. И замок был цел, и дверца в порядке, и ключи из нее связкой висели…»
«Прямо так-таки твой взгляд и упал на этот секретер?»
«А там другой мебели считай что и не было. Стул, да стол, да вот этот шкафчик… из прихожей его очень хорошо было видно. Тем более ключи Вовка вынул тогда и с собой забрал. Там и входной был прицеплен».
«А входная дверь, как я понимаю, в порядке…»
«В идеальном. Родным ключом открывал, паразит — тот, который это дело сделал. Ты мне, Боря, помоги его найти: я из него эти деньги вместе с душой выну. А пропил — убью. Это ж уточненная подлость: за столом вместе пить, а потом взять человека и ограбить».
«Подожди. Давай о ключах. Значит, вечером, когда вы к нему зашли, вынул Вова ключи из замка секретера и с собой забрал. А куда он эти ключи положил?»
«В боковой карман пиджака».
«Сам ты это видел?»
«И да и нет. Тут ведь как получилось: за столом он сначала в пиджаке сидел, а потом раскраснелся весь, лихо стало ему, вот и снял он пиджак, на диван кинул, тут ключи из кармана и выпали».
«Что же дальше?»
«Дальше Лилька моя подскочила. Дорогой, говорит, пиджачок, сядет кто, изомнет. Ключи — назад в карман, а пиджак унесла. Это мы сегодня вспомнили».
«И куда унесла?»