«А в прихожей поверх пальто набросила».
«Значит, вы с Вовкой предполагаете, что кто-то из ваших гостей вышел в прихожую, достал ключи из кармана пиджака, потом пошел на площадку, открыл соседнюю дверь, совершил, что задумал, и вернулся. Положил ключи в Вовкин пиджак и спять сел к вам за стол. Так я понимаю?»
«Все правильно. Вовка ничего не предполагает, а я-то думаю, что именно так и было».
«Это как же так — ничего не предполагает? Неужели действительно ничего?»
«Может, и предполагает, но молчит. Все равно ему стало. Я тут предложил собрать кое-какую сумму, а он только рукой махнул. Ладно, говорит, все одно к одному».
«Что одно к одному?»
«Ну, остался бобылем, это в сорок-то лет, а теперь вот еще подарочек. Жить не хочется человеку. Я уж боюсь его одного оставлять. Ночевал он у нас сегодня, да разве уследишь?»
«Слушай, Георгий, — говорю я ему осторожно, — а уверен ли ты, что деньги вообще были?»
«Были, видел я их. Мне Володька еще месяц назад показывал. И бумаги от продажи я видел. Не на всю, правда, сумму, на три восемьсот. «Остальное, — говорит, — по мелочи собралось».
«А с какой стати он тебе так доверился?»
«Ну, друзья мы с ним. И еще — вроде как бы оправдывался он: не такой уж я, мол, конченый человек, жить и дальше собираюсь».
«А скажи, не могла ли его жена приехать — как раз на праздники? Далеко она сейчас?»
«Далеко, аж в Кемерово укатила. Видел я дролю ее: чернявый такой, сытенький. Нет, брат Боря, жена отпадает: у нее теперь другие праздники. Телеграмму накануне прислала: «Прошлым кончено. Поздравляю весной. Желаю большого счастья». Я его вчера тоже спросил про жену, не могла ли она и все такое. Он мне телеграмму показал и заплакал…»
Тут мой Жорик тоже заплакал, как ребенок. «Жалко мне его, — говорит. — Если б Лилька моя, — говорит, — такое выкинула, — я бы, я бы, — говорит…» А пока он вздыхал и сморкался, я прикинул так и этак: получалось, что не напрасно Жорик ко мне пришел. Но все же надо было каждый мыслимый вариант проверить.
«Значит, кража произошла в промежутке между девятью вечера и часом ночи, — сказал я, когда Жорик наконец притих. — В девять вышли вы с Гришкой и с Антоном на площадку…»
«Нет, не в девять, а в девять тридцать, — отвечает мне Жорик. — Он не ждал нас совсем и не думал, что в гости пойдет. В куртке был затрапезной, в тапочках. Ну, пока одевался…»
«А вы в это время стояли в прихожей».
«Правильно. Гришка, я и Антон. Но на них ты не думай: золотые ребята. Не стоит на них грешить».
«Это уж позволь мне самому разобраться, кто золотой, а кто не совсем».
«Не сердись на меня, Боря. Я же понимаю, что ты должен чисто работать. Потому и не говорю, на кого у меня глаз имеется. Восемнадцать человек у меня было, вот список. И себя внес, и Лильку, и даже Вовку. Никого не забыл».
«Подожди со своим списком. Ты ответь мне толком, что делали твои Антон и Гришка, пока сосед одевался».
«Гришка все к квартире приценивался. Хорошая квартира, двухкомнатная, я ему намекнул, что хозяин съезжает, вот и загорелось Гришке эту квартиру снять. Парень он молодой, холостой, дело ясное…»
«А про деньги ты ему тоже намекнул?»
«Нет, про деньги никому ни слова. За кого ты меня принимаешь? И вообще, как только это дело случилось, я сразу к тебе. Хотел было объехать гостей да сам навести следствие, но Лилька отговорила».
«Молодец твоя Лилька. Ну а Антон?»
«Что Антон?»
«Чем Антон занимался в это время, я спрашиваю?»
«Да ничем таким особенным. Стоял и курил».
«Докурил до конца?»
«Понимаю, ты насчет окурка. Нет, Антон у нас деликатный, он даже пепел на площадку стряхивал».
«Значит, трогал замок?»
«Трогал. То есть… ну да, трогал. Тут Володя оделся, вышел к нам уже в полном параде — и чего-то закапризничал. «Ай, да ну, — говорит, — не пойду никуда. Что я буду сидеть как пень среди незнакомых людей да настроение им портить?»
«Он в гостях-то у тебя часто бывал?»
«Да случалось».
«Отчего ж компания незнакомая? Гришка и Антон, наверно, были ему знакомы?»
«Не были. Я взял их для представительства, чтобы удобнее приглашать. Все-таки коллективная просьба. А насчет других гостей — ты же знаешь, друзей у меня много, каждого пригласить хоть один раз в году надо? Надо. Вот и получается, что состав непостоянный».
«Ну, добро. Закапризничал Вова, и тогда вы втроем…»
«Взяли под руки его и силой из квартиры вывели».
«Зачем же силой?»
«Да мучился человек! — отвечает мне Жорик с простодушием невыразимым. — Сидит в пустой квартире как сыч, за стеной поют и пляшут, попробуй-ка вынеси! Вот и получилось, что мы одни только видели, как квартира осталась пустая. И никто посторонний не мог, только наши, вот эти, из списка».