- Нет, - я вспомнила, как извивался Еуджен. Как он корчился в агонии, когда Тьма пила его. Я не могла позволить ей сделать это еще с кем-нибудь. Не могла снова стать причиной гибели живого существа. Не тому меня учила госпожа Элара, не такой доли хотела для меня моя мама.
Мама. Я всхлипнула, вспоминая ее. Она была слабой ведьмой, не могла ни лечить, ни заговаривать. Но она любила рассветы, часто брала меня с собой, когда я была маленькой. И мы, лежа на небольшом кургане, наблюдали за тем, как гаснут звезды и небо окрашивается в яркие рассветные цвета. Мама всегда говорила, что каждый рассвет – это рождение. Рождение нового дня, новой мечты. И это было прекрасно.
От резкого стука в дверь, я вздрогнула и очнулась.
Из коридора раздавались голоса, кто-то звал князя, снова стучал в дверь, и эти звуки вывели меня из прострации. Стражники заволновались, что из кабинета долго не раздавалось никаких звуков, и решили проверить, не случилось ли чего с князем.
А когда я кричала и звала на помощь, никто и не подумал вмешаться. Им было совершенно наплевать на то, что сделает со мной их хозяин и господин. А теперь вдруг решили встревожиться. Только поздно они забеспокоились. Все уже закончилось.
Поежившись, обхватила себя руками за плечи. Только сейчас поняла, что сижу на каменном полу, кутаясь в обрывки нижней сорочки, в тонких чулках и босиком. Так вот откуда этот холод, который сковывает тело и вымораживает меня, словно изнутри.
Огляделась по сторонам. Ни распростертое тело Еуджена, ни мертвая Славена, лежащая подле меня, больше не вызывали никакого отклика в душе. И стоило мне так убиваться? Стоило сидеть здесь, у трупа предательницы и лить слезы, оплакивая ту, что уготовила мне участь хуже смерти? Какая глупость с моей стороны.
Какое-то странное чувство встрепенулось в груди, но тут же было заморожено, как и все остальные эмоции.
Я огляделась по сторонам, заметила в кресле у камина, небрежно брошенный сюртук князя и встала с колен. Пол под ногами закачался, перед глазами потемнело и меня ощутимо повело в сторону. Едва устояла на ногах, схватившись за край шкафа.
Наверное, я задела какой-то механизм, потому что раздался едва слышный скип и тяжелый шкаф медленно пополз обратно, закрывая собой зияющую темнотой щель в стене. Еще немного и он станет на свое место.
Я встрепенулась. Это был единственный мой шанс на побег. Единственная возможность выбраться из кабинета и, возможно, даже из замка – куда-то же приведет меня этот тайный ход.
В памяти снова всплыли слова монахини с острова святой Елены. Они говорили, что когда-нибудь я приду к ним, что там меня всегда будут ждать, что в обители я смогу найти покой.
Нужно выбираться!
Я бегом пересекла кабинет, схватила сюртук Еуджена и едва успела затащить в проем в стене тело Славены, действуя, словно во сне, не отдавая себе отчета в том, что происходит. Словно это и не я была совсем.
Книжный шкаф стал на место, отрезая меня от кабинета и погружая коридор, в котором я оказалась, во тьму.
На несколько мгновений я просто замерла, прислушиваясь к тому, что происходило вокруг. Наверное, ждала, что Тьма снова заговорит со мной, в очередной раз подскажет, что делать дальше, но она молчала, не торопилась помогать или давать советы. А туман в моей голове стал рассеиваться, мысли обрели четкость и ясность. Нет, я не стала и дальше причитать у тела мертвой княжны, но и безразличия по этому поводу тоже уже не испытывала. Мне было безмерно жаль, что все так получилось, я никогда не прощу себе, что стала причиной смерти сестры, но и убиваться по этому поводу не буду. Не стоит медлить и терять такое драгоценное время, когда на дворе уже сооружен для меня костер.
И хорошо, что Тьма больше не отзывалась. Сейчас я не хотела ее слушать, даже думать о ней не желала. У меня не было никакого желания становиться марионеткой во власти древней силы. Ни к чему хорошему это не приведет. Общение с Тьмой обернется для меня лишь погибелью. Больше такого не повторится. Больше я не позволю собой манипулировать, и не буду заключать сделок, не зная, чего именно от меня потребуют взамен.